Большие девочки тоже делают глупости. Людмила Феррис

страшно нам будет или нет.

      – Понятно, – огорченно сказал Лева. Раз Марк произнес «нам», значит, ему не отвертеться. – А зачем обязательно на кладбище? Можно что-то поприличней?

      – Кладбище – это как раз самое нужное место.

      Лева разозлился. Идти на кладбище, да еще вечером, ему совсем не хотелось, но выглядеть в глазах брата трусом не хотелось вдвойне. На следующий день Марк заговорщически сказал:

      – Вечером идем.

      На кладбище Лева был второй раз в своей жизни, первый – когда Бельстоны хоронили бабушку, но тогда он мало что понял и только глазел по сторонам. Нынче кладбище показалось ему островом страха и негатива.

      – Мы что тут будем делать, Марк?

      – Подожди, дай оглядеться. Здесь где-то братская могила городских начальников, их самолет упал.

      – Почему? Что случилось?

      – Не знаю, вроде двигатель сломался. Пожар был.

      – Я не слышал об этой истории.

      – Мне папа как-то рассказывал, у него там знакомый был.

      – А почему самолеты падают?

      – В России всегда проблем хватает, в том числе и с самолетами.

      – Да при чем тут Россия, самолеты падают по всему миру! – Левке всегда хотелось дойти до сути.

      – Отстань, брат, не до самолетов.

      Они остановились у памятника погибшим в авиакатастрофе. Лева невольно поежился.

      – Страшно тут, давай пойдем отсюда.

      – Мы должны себя проверить. Мы ведь не трусы! – Марк подошел к какой-то могиле и начал раскачивать стоящий на захоронении крест.

      – Марк, не надо, пожалуйста, не надо! – Льву хотелось закрыть глаза. Ему казалось, что земля могилы заходила ходуном, и он закричал: – Марк, не надо, не надо!!!

      Привлеченный то ли его криком, то ли тем, что какие-то подростки что-то делают у могилы, к ним быстрым шагом подошел незнакомый мужчина. У него в руке была лопата.

      – Что вы тут делаете, ребята?! Зачем тревожите мертвых? Крест не трогай. Не трогай, я сказал!

      Марк бросил крест, и они побежали к выходу. Братья отдышались уже за воротами кладбища.

      – Я говорил тебе, говорил! – чуть не плакал Лева. – Говорил!

      – Да ладно, – отмахнулся Марк. – Ничего ведь не произошло, он нас не догнал.

      – А мертвые, зачем нужно было вытаскивать крест из земли? Вечно ты со своими идиотскими придумками!

      На Леву эта «кладбищенская» история произвела такое негативное впечатление, что еще несколько дней он не разговаривал с братом. А потом, потом, в выпускном классе, Лев Бельстон влюбился в одноклассницу Машу. Это было неожиданно, спонтанно, ярко, так, как бывает в первый раз, когда кажется, что это навсегда, на всю оставшуюся жизнь. Лева словно в первый раз увидел, разглядел свою одноклассницу Машку, с которой встречался все десять лет по нескольку раз в день. Он провожал ее из школы домой, они говорили обо всем на свете и, казалось, не могли наговориться, так хорошо им было вместе. Недоволен был Марк, который в одночасье потерял влияние на брата:

      – Левка, ты прямо как