Ангелы-хранители работают без выходных. Елена Ворон

павшихся черных волос… застывшее, мертвое, и слепые глаза – белесые, высохшие. Наташа! Это же моя Наташа… А наверху, на земле, слышатся голоса, хлопают дверцы мобилей, отчаянно воет сирена…

      Виктор Делано вскинулся, сел на постели, потряс головой, отгоняя кошмар. Сирена продолжала кричать. С трудом соображая, где находится, он потер лицо и потянулся к настойчиво гудящему коммуникатору.

      – Мм?

      – Будь добр, подойди к Ларкину, – раздался в ответ натянутый холодный голос – такой холодный и натянутый, что Виктор едва узнал Кэттана Морейру. – И побыстрее. – Кэтт отключил связь.

      Кажется, я что-то проспал? Вот что значит прилечь после обеда – тут-то самое интересное и происходит. Он обулся, заправил рубашку, натянул форменную куртку, мельком заглянул в зеркало – мерзость какая, глаза б мои не смотрели! – пригладил волосы и выскочил из дому.

      Поселок был невелик, но Виктор Делано жил на самой окраине, и до шефа полиции Эдмунда Ларкина идти было с километр. Виктор быстро шагал мимо двухэтажных коттеджей, окна которых отливали мягким розовым блеском; небо над головой стало зеленоватым, а заходящее солнце таяло в затянувшей горизонт жемчужной дымке – к дождю.

      Он свернул на дорожку к дому, который не без иронии именовался полицейским Управлением. Под началом у Ларкина было три человека: старожил Луис Шелтон и прибывшие на Изольду две недели назад Виктор Делано с Кэттаном Морейрой. Шеф ворчал и жаловался, что с появлением сумасбродного Делано не стало никакого покоя и лучше бы Кэттан увез его обратно на Франческу, на что Кэтт снисходительно улыбался и призывал шефа потерпеть.

      Виктор и сейчас был готов отколоть какой-нибудь номер, например, с грохотом ввалиться в Управление через открытое окно, но его остановил донесшийся изнутри голос Кэтта:

      – Чисто по-человечески, ты не можешь меня посылать. Хочешь угробить Делано – твое право…

      – Никого я не хочу гробить, нотабене, – перебил Ларкин; присловье у него такое было – «нотабене». – У нас нет выхода.

      Виктор вошел через распахнутую настежь дверь.

      – Что это шеф против нас замыслил? – обратился он к Кэтту, оглядев всех троих.

      Луис Шелтон поднялся из своего любимого кресла, в котором, бывало, сиживал часами, болтая с Ларкиным о том, о сем, и кивнул на освободившееся место:

      – Садись.

      Виктор остался стоять.

      – За какие грехи, шеф, вы решили нас с Кэттом извести?

      – Сядь, тебе говорят.

      – Луис, – повернулся он к Шелтону, – что такое затевает наше славное начальство?

      – Да сядь ты наконец! – не выдержал Кэтт.

      Пожав плечами, Виктор пристроился на убогом стуле в углу. Эдмунд Ларкин, невысокого роста, широкоплечий, внушительный, медленно поднялся из-за стола, обошел его и присел на край. Посмотрев тяжелым взглядом на Кэтта, он обратился к Виктору:

      – У нас гости. «Десперадо» на орбите.

      Виктор присвистнул, и охота корчить шута пропала. «Разбойник», «Головорез», «Убийца» – так нарекли этот корабль. Построенный неизвестными инженерами из космических глубин, «Десперадо» был космическим пиратом, беспощадным и неуловимым. Убийца, чье появление невозможно ни предсказать, ни предотвратить, громада, против которой оказались бессильны все доступные человеку способы уничтожения, неуловимый хищник, охотник за звездолетами. Взяв корабль в плен, он убивал на борту все живое, выводил из строя аппаратуру и возвращал мертвую скорлупу. Неизвестно откуда являясь и невесть куда пропадая, «Десперадо» бесчинствовал на галактических трассах вот уже три с лишним месяца.

      – Но нас-то он не тронет, – проговорил Виктор. – Мы же не на орбите, а на поверхности.

      Ларкин громко и выразительно вздохнул, словно большой компрессор.

      – А почта придет согласно расписанию, – сказал он, всем корпусом поворачиваясь к Кэттану Морейре.

      Кэтт сидел, ни на кого не глядя, хмурый и замкнутый.

      – Буксир уже выбросили, – добавил Шелтон. – Только наш разбойничек плевать хотел, даже с места не тронулся. Буксир мимо просвистел да и учесал, еле вернули, а он не заинтересовался ни вот столько.

      Все правильно – поначалу «Десперадо» проглатывал управляемые автоматикой корабли и, сытый, убирался восвояси, но уже месяца два как перестал на них покупаться.

      – Разбирается, собака, где пустой корабль, а где с экипажем, – заметил Виктор.

      Луис подошел к окну, поглядел в зеленоватое закатное небо.

      – Почтовика ждет.

      Ларкин снова посмотрел на Кэтта.

      – У нас есть корабль, – сказал он. – И есть пилот. Так что даже если Кэттан отказывается… Ты отказываешься?

      Кэтт вскинул голову, и его мягкие, бархатные глаза неожиданно стали враждебными.

      – Да, отказываюсь. Я выслушал твои доводы и считаю, что это вздор.

      Виктор поерзал на стуле. В животе зародился неприятный холодок. Профессиональных пилотов на Изольде нет, и единственный