Из огня да в полымя. Анастасия Акулова

протянуть руку, и всё вернётся, всё исполнится, покорно положив Судьбу к моим ногам… но только кажется.

      Устав бессмысленно смотреть в одну точку, играясь с язычками пламени, я с тихим вздохом полезла в маленькую котомку со скудной провизией, собранной весьма поспешно, в которой ко всему прочему приютилась старая тетрадка в покорёженном кожаном переплёте и не менее старое заговоренное гусиное перо. Они у меня с детства, и мало кто знает, что, куда бы я ни шла – они почти всегда со мной. Так уж повелось. С этой тетрадкой я прогоняю одиночество, как сейчас, коротаю время, сочиняю стихи. Наверное, это опасно – доверять свои мысли бумаге – всем людям вообще и кому-то вроде меня в особенности, но я ничего не могу с собой поделать. К тому же, на нём лежит заклятье от врагов, то есть только дружелюбно относящийся ко мне человек сможет его прочесть. Конечно, отношения меняются, тогда как знания остаются, но ничего другого я, увы, найти не смогла. Опыта маловато, да и силёнок не размером со Вселенную. А ведь ещё Верховная… Это вообще отдельная, и, пожалуй, самая гнойная болячка. Я давно привыкла к мысли о значимости своей роли и предназначения, но оставила ли я надежду когда-нибудь стать свободной от всего этого? Нет, и вряд ли когда-либо оставлю.

      Ласково проведя рукой по корешку, открыла тетрадь, листая пожелтевшие страницы.

      Часть 1

      Глава 1

      Таких, как ты сжигали на кострах.

      Таких, как ты священники боялись.

      А я обожествлял тебя в стихах,

      А я хотел, чтобы тобою восхищались.

      Таких, как ты старались избегать.

      Таким, как ты в глаза смотреть не смели.

      А я часами о тебе умел мечтать

      И слушать: о тебе ли шепчут ели?

      Таких, как ты не знали на балах.

      Таких, как ты туда не приглашали.

      А я тонул в пронзительных глазах,

      И упивался собственной печалью.

      Таких, как ты не смели обижать,

      Но отвернись – так зло плевали в спину.

      А я от всех тебя желал оберегать,

      Кричал, что не отвергну, не покину!

      Любил тебя, тобою восхищался!

      А ты смеялась с искоркой в глазах,

      А я любил, но все же убеждался:

      Не зря таких сжигали на кострах.

Асия

      Запись из дневника Эванджелины

      Этот день ничем не отличался от других. Такой же полный забот и весёлой болтовни сестёр. Но сегодня так болело сердце, словно каждое воспоминание о доме превратилось в ядовитые стрелы и вонзились в него, заставляя конвульсивно биться и кровоточить.

      И я вернулась сюда, домой, повинуясь минутной слабости. Чтобы просто взглянуть на то, чего у меня уже никогда не будет.

      Зима. Снег мягко опускается на соломенные крыши деревенских хижин, поблёскивая в лунном свете так, что кажется, будто с тёмного ночного неба на нас сыплются миллиарды маленьких звёзд. И вспоминается детство… В такую погоду дома пахло сыростью, любимым яблочным вареньем и вином. В небольшом очаге потрескивали поленья, беззаботно плясали