История Гиены. Хроника неоконченного расследования. Книга II. Алексей Ракитин

не демонстрировал и даже не допускал словесных оскорблений, в отличие от женщин, в отношении которых насильник слов не выбирал. Общий уровень физического насилия во время совершения посягательств оставался минимален.

      Вместе с тем, в осенних нападениях проявились такие поведенческие элементы, которые прежде Гиена не демонстрировал, что заставляло задуматься над тем, действительно ли все 4 эпизода связаны с ним? Не появился ли в восточном Сакраменто второй насильник?

      Почему это важно? Казалось бы, какая разница, кому полиция припишет то или иное преступление – условному Гиене или столь же условному Шакалу? Однако это действительно важно, потому что если Гиену поймают и обвинят в совершении преступлений, к которым тот на самом деле непричастен, и он докажет собственное alibi, то его придётся отпустить… То же самое произойдёт и в случае задержания подражателя – тот представит доказательства непричастности к преступлениям настоящего серийного преступника и, опять-таки, выйдет на свободу, очищенный от подозрений.

      Изнасилования в сентябре и октябре 1977 г. дали правоохранительным органам примеры очень странных поступков преступника, не наблюдавшихся ранее. Истолковывать их можно было по-разному, зачастую диаметрально противоположно, находя доводы как в пользу предположения о появлении имитатора, так и против.

      Поясним сказанное на конкретных примерах.

      а) Использование рюкзака. Безусловно, представляется очень интересной деталь, связанная с нападением в ночь на 6 сентября, когда в самом начале проникновения в дом преступник внёс рюкзак, который увидели потерпевшие. Подчеркнём, что ранее Гиена никогда не позволял потерпевшим видеть носимые с собою вещи. Мы знаем, что в нескольких эпизодах весной 1977 г. жертвы слышали звуки открываемых и закрываемых длинных «молний», что наводило на мысль о наличии у Гиены большой спортивной сумки. Но самой сумки никто не видел, и осмотрительность преступника в этом отношении вполне понятна: зачем давать потерпевшим лишнюю информацию о себе? Логика вполне в духе этого человека… Но вот 6 сентября нападавший совершенно не таясь вносит в дом рюкзак. Неужели так мог поступить Гиена? Или же перед нами доказательство того, что преступление совершил совсем другой человек? Думается, что фатального опровержения участия в нападении именно Гиены в использовании рюкзака нет. Этот преступник вполне мог умышленно сделать так, чтобы жертвы увидели рюкзак, в надежде, что их рассказ дезориентирует следствие. Логика его довольно проста: если преступник в повседневной жизни рюкзаками не пользуется, а предпочитает им спортивные сумки, то ему следует сделать так, чтобы жертвы видели его именно с рюкзаком, а не с сумкой. Поэтому сумку он скрывает, а рюкзак без всякой опаски выставляет напоказ…

      б) Преступник и 6-летняя девочка.

      Другим, гораздо более интересным моментом, связанным с нападением в ночь на 6 сентября,