от посторонних глаз множеством пышных раскидистых ив, склонившихся низко над тёмной гладью озера. За коими, удобно расположившись вокруг обгорелого пенька, и нашли себе место для отдыха новые друзья. Часть из них неторопливо разошлась по округе в поисках дров для костра, спортсмен взялся за организацию походного застолья, а Димон, вытащив из потаённого, укромного места моток лески с маленьким крючком на конце, принялся её разматывать для ловли главного угощения праздничного стола. Закончив нехитрые приготовления, он ловко изловил в траве большого кузнечика и, нацепив его на крючок, отправил леску с наживкой в путешествие по водной глади озера. Сам, при этом, спрятавшись за ивами от бдительных глаз старушек, до сих пор, не покидавших своих излюбленных мест на лавочках. Ожидание клёва длилось недолго. Лишь только гуси заметили на воде копошившегося на крючке кузнечика, они тут же устремились к излюбленной птицами добычи. И самый шустрый из них, опередив своих товарищей в стремлении полакомиться беспомощной тварью, подплыв ближе, жадно и бесцеремонно, мгновенно проглотил наживку студента, сразу поменяв роль коварного охотника на обречённую добычу. Димон, будто заядлый рыбак, умело подсёк поймавшегося на приманку гуся и медленно стал тянуть того к берегу. Птица, мотнув длинной шеей, сделала несколько безрезультатных попыток вырваться, однако натянутая леска упрямо потащила её к склонившимся над водой ивам. И отделившись от стаи, гусь, вытянув вперёд шею, быстро смирился с уготованной ему участью, покорно направившись в руки ловкого охотника поджидавшего его в засаде. Дальнейшее произошло до обыденного просто. Ощипав птицу товарищи сделали из гуся отличное жаркое, которое под красное вино было съедено ими довольно быстро. И Сергей, поменяв от выпитого цвет лица на кирпичный, будучи не совсем в адекватном состоянии предложил друзьям повторить охоту на гуся. Но Димон, подняв деловито вверх палец, остановил его словами;