Семейные оковы. Олег Пустовой

значит? – то ли утвердительно, то ли вопросительно сказал мужчина. Да. Они долго работали в Средиземном море, и я до последнего надеялась, что будет заход в украинский порт, но, увы! Как видите, не сбылись мои надежды, вот и еду в Новороссийск. Можете считать, что Вам здорово повезло. Давайте знакомиться, – искренне предложил попутчик. – Меня зовут Алексей. А отчество? – переспросила Ирина. Можно без отчества, по-моему, мы ровесники, – уточнил Алексей и протянул руку для знакомства. Ира осторожно подала ему свою руку и почувствовала, как к её лицу прильнула предательская теплота. На мгновенье ей стало немножко стыдно за своё поведение и она, как-то неуверенно, сказала: А меня зовут Ирина Васильевна, можно просто Ира. Вот и чудненько, Ира, будем попутчиками, – Алексей умышленно сделал ударение на её имени без отчества и, словно, старый знакомый продолжил. – К утру должны быть в Новороссийске, а судно, возможно, уже будет у причала, так что всё складывается добренько.

      Ненадолго они прервали свою беседу и стали наблюдать, как паром отходил от причала. В сумерках казалось, что это не паром начал движение, а двигались на причале огоньки и всевозможные рекламы. Вот паром издал громкий и протяжный гудок тифоном и берег стал быстро отдаляться, показывая красивую панораму яркой иллюминации города-героя Керчь. Город, ещё несколько минут так ярко светившийся огнями, вдруг был поглощён густым туманом и исчез из виду, словно мираж, оставляя вместо былой панорамы, расплывчатое светлое пятно. Пока Ира рассматривала туманную даль, её украдкой рассматривал Алексей. Он смело смотрел на её округлые плечи, плотно стянутые коричневой кожей модной курточки, на которых беззаботно вертелась, ещё не потерявшая цвет летнего загара, красивая женская шея. Когда Ира поворачивала коротко остриженную голову с модной чёлочкой, слегка подкрашенной «перьями», Алексею открывалось её лицо – загорелое и чистое с пухлыми ярко выраженными губами. Она смотрела в темноту, так быстро спрятавшую Керченский пролив, пытаясь там, хоть что-то разглядеть, но кроме красных и зелёных огоньков от проходивших судов, катеров и буйков, она ничего больше не замечала. Медленно двигались по воде отражённые блики палубного освещения парома. Вот совсем рядом с бортом парома прошёл параллельным курсом какой-то рыболовный баркас. За приоткрытым окошком из, рядом стоявшей «девятки», доносилось пение Маши Распутиной. Она пела про «белый Мерседес», пробуждая мечтательное лирическое настроение, которое слегка отвлёк мелодичный гудок тифона, прозвучавший, как-то, совсем неожиданно. Вперемешку с песней Распутиной слышался монотонный шум винтов парома, будоражащих спокойную ночную гладь пролива. Становилось совсем темно. Откуда-то взявшиеся тучи плотно застлали небосвод и, даже, бледно мерцавшие в ночном тумане звёзды, спрятались за толстым покрывалом тяжёлых туч. Через минут двадцать будем на противоположном берегу, – нарушил первым молчаливую паузу Алексей. Я не знаю, я здесь