Семя зла. Конопля. Гасан Санчинский

считала тебя оптимистом, а ты вот какой, оказывается, пессимист.

      – Я реалист.

      – 0-у! Вот как? Объясни.

      – Вот, я здесь, а мир там, наверху. И ты со мной рядом. Это и есть реальность данного момента. Вот и делай выводы.

      – Честно сказать, Имран, не понимаю тебя. Какие выводы?

      – Почему весь мир там, наверху, а мы с тобой здесь?

      – Потому что я искала тебя и нашла.

      – А зачем?

      – Как это зачем? Ты же брат мой, я люблю тебя и…

      – Вот видишь… – он прикладывает палец к её губам, прерывая её. Странно улыбается. – И я люблю тебя…

      – Ну, вот и славно, – Зухра протягивает ему руку. – Идём, Имран, скоро невесту приведут.

      – И ждать до ночи, пока все разойдутся? – хватает её за руку. – А если я хочу сейчас, до смерти хочу?!

      – Имран, что это с тобой? – меняется лицо Зухры. – Ты сам не свой… – хочет освободить руку, но он крепко держит её. – Имран…

      – Аллах прислал мне тебя, и ты поможешь мне… – с вожделением смотрит на неё. – Этого момента я ждал всю жизнь, и вот он, этот миг…

      – Нельзя так, Имран. Ты хочешь, чтобы я привела невесту сюда, как только… – выдержав паузу, она продолжила уже более обеспокоенно. – А ты не подумал, что это глупо и… не совсем хорошо? – занервничала Зухра и начала кричать. – Да не придёт она! Никто не придёт!..

      – Да, ты права, никто не придёт, – он крепко держит её за руку. – Никому и в голову не придёт, что мы здесь… Ты и я, вдвоём, одни…

      – Отпусти, Имран, мне больно… – Зухра чуть ли не плачет.

      – Ты боишься меня, да?.. – улыбается Имран. – А мужа ты не боишься? – смеётся. – А помнишь, в детстве как часто мы здесь прятались, прижавшись, чтобы унять страх, и обняв друг друга? Давай вспомним, как это было.

      – Имран, брат мой, ну отпусти, отпусти меня… – говорит Зухра вне себя от неожиданного страха. – Я прошу тебя!

      – Я знаю каждый штрих твоего тела, где какое родимое пятно, где какой шрам… – он притягивает её к себе. – А если будешь слушаться, я никому ничего не скажу. Грех не в содеянном, а в слове сказанном. Не правда ли, Зухра?.. Да-да… И если никто не знает, какой это грех? Имран держит своё слово, Зухра.

      – Имран, прошу тебя… – сопротивляется Зухра и плачет.

      – Ничего с тобой не случится, и мне будет хорошо… – начинает он ласкать её. – Неужели ты один раз не уступишь мне то, что годами позволяешь мужу?.. Подумай, Зухра, и не зли меня… – посмотрел он на неё и, раздувая ноздри, вздохнул. – А ведь, я любил тебя, Зухра, очень любил, а ты…

      – Прошу тебя, Имран, отпусти меня, – рыдает Зухра. – Я же сестра твоя!

      – Ты же не хочешь, чтобы муж прогнал тебя, – Имран прижимает её к себе и целует, – чтобы все тыкали в тебя пальцем?..

      – Прошу… прошу тебя… – Зухра пытается вырваться.

      – Уйди от него, выходи за меня!.. Я… Я всё равно возьму тебя!.. – жёстко, рывком тянет её к себе. – Лучше по-доброму… – страстно срывает он с неё одежду… Он тяжело дышит и рычит, словно зверь. Она не в силах вырваться