Дикое счастье. Neko Moro

сухо отвечает она.

      – Вас ждём! Навьючивйтесь и вперёд! – говорит Андрей.

      * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

      Отпуск мне дали на удивление легко. Я даже заподозрил неладное. В понедельник мы собрались с нашими будущими попутчиками. С Андрюхой, моим шурином, с его институтским коллегой Алексом и Алексовой женой Ритой, которую все звали Ритуля, мы встречались не раз: часто бывали друг у друга в гостях. Ритуле очень подходило её имя: небольшого роста, пухленькая, но не жирная, курносенькая, в очках и мелких кудряшках, очень шебутная. Новых лиц было двое: Михалыч – мужик лет под сорок, с избыточным весом, но сильный; у него были длинные волосы до лопаток, короткая борода, цветные татуировки на руках и серебряная пентаграмма на груди.

      И ещё один участник команды – Светочка. Она была студенткой и в будущем году должна была писать диплом под руководством Алекса. Что-то из области цветной металлургии. Я сказал, что цветная металлургия мне не чужда, потому что я когда-то выплавлял неплохие кастеты из латуни. Михалыч понимающе ухмыльнулся, а Светочка очаровательно рассмеялась и, мотнув головкой, перекинула пшеничную косу с правого плеча за спину.

      И тут я понял, что пропал. Этот прелестный ребёнок неполных двадцати лет сразил меня наповал одним лишь невинным взглядом серых глаз. Не знаю, что она забыла в цветной металлургии. Она рождена для того, чтобы наслаждаться и дарить наслаждение. Достаточно взглянуть на её кукольное личико…

      Надеюсь, я не слишком настойчиво пялился на её высоко обнажённые ножки. Во всяком случае, Марго ничего не заметила. Или сделала вид, что не заметила. Но в ночь после встречи с будущими попутчиками у нас случился искромётный секс, которого не было уже давненько.

      В среду мы доехали на микроавтобусе до полузаброшенной деревеньки и двинулись в поход. Первые пять километров Марго отшагала бодренько, потом заскучала, а через час мы и не заметили, как отстали от основной группы без малого на полкилометра. Я забрал у неё рюкзачок, который был не особо-то тяжёлым, и мы немного ускорились. Ненадолго, потому что дальше стал выдыхаться я сам. И, когда Михалыч предложил разделить Маргошкин рюкзак, я не стал возражать.

      В семь вечера мы расположились на ночлег на берегу ручейка. Марго очень устала, но, в общем, была довольна. Или очень искусно притворялась.

      После того, как мы поставили палатки (нам с Марго выделили палатку на двоих), приготовили и съели ужин, девушки изъявили желание помыться. Ручей был мелкий, и воду приходилось набирать в кан и лить сверху. Женская фракция удалилась за кусты, и скоро оттуда послышался плеск воды, приглушённые смешки и ойканье, когда кому-то вода из ручья казалась чересчур холодной.

      Они вернулись через пятнадцать минут. Светочка была одета в одну лишь небрежно застёгнутую рубашку.

      Мы расположились вокруг костра. Потекли разговоры обо всём на свете. Михалыч вспоминал неформальскую юность в девяностые, концерты «Коррозии Металла», заканчивавшиеся драками