Мушкетёр. Даниэль Клугер

чем появление на испанской территории! Если вы случайно попадетесь в руки испанцев… – тут он замолчал, а я с удивлением обнаружил на его лице, обычно бесстрастном, признаки сильнейшего волнения. – Обещайте мне, – сказал отец, несколько успокоившись. – Обещайте мне, что никогда, какой жизненный путь вы ни изберете, никогда нога ваша не ступит на землю Испании!

      Его вспышка показалась мне столь странной и даже пугающей, что я немедленно дал такое обещание, хотя отец ничего мне толком не объяснил. Понимая это, он сказал – выделяя каждое слово:

      – В Испании любого члена нашей семьи подстерегает смертельная опасность совершенно особого рода. Наберитесь терпения, когда-нибудь я объясню вам причину.

      После этого он немного смягчился.

      – Присядьте и послушайте, – он жестом указал мне на кресло напротив. – Поверьте, я долго не обращал внимания на ваши шалости. Но сейчас пора вам подумать о будущем, о самостоятельной жизни. Пора делать первые шаги по своей дороге. И дорога эта должна увести вас от нынешних ваших приятелей. Завтра вы начнете готовиться в дорогу – я хочу, чтобы вы отправились в По и там поступили учиться к мэтру Симону Баатцу. Мы знакомы много лет. Я напишу рекомендательное письмо. Думаю, вы научитесь у него достаточно многому и достаточно быстро. Через пару лет, я надеюсь, мы услышим о новом стряпчем – Исааке де Порту!

      Стряпчий Исаак де Порту! Эти слова отец сопроводил легкой улыбкой, у меня же они не вызывали ничего, кроме отвращения.

      – Мне кажется, достаточно и одного де Порту на этом поприще, – ответил я, имея в виду моего брата Гидеона де Порту. – Двое – это уже чересчур. Отец, я не хочу быть ни стряпчим, ни адвокатом, ни нотариусом! Меня нисколько не прельщает такой род занятий, ничего общего не хочу с ним иметь, я не могу корпеть над бумагами, я ничего не понимаю в крючкотворстве!

      Моя строптивость неприятно удивила отца. Он нахмурился, но я уже закусил удила:

      – Прошу вас, позвольте мне избрать другую дорогу! Отпустите меня в Париж, я мечтаю о военной карьере! Вы сами научили меня верховой езде, так что мне ничего не стоит продержаться в седле десяток лье. Мои икры крепче стали, а пальцами я легко выдергиваю из доски вбитый в нее гвоздь! В цель из мушкета и аркебуза я попадаю не хуже опытного браконьера, а господин Паре недавно сказал, что я наконец стал ему достойным противником. Вы же знаете, мэтр Паре слов на ветер не бросает и заслужить у него похвалу нелегко!

      Действительно, мэтр Паре, несмотря на возраст, блестяще владел шпагой и охотно давал уроки молодым уроженцам Ланна, но его постоянные насмешки ранили нас больнее, чем острие его шпаги.

      Отец ничего не ответил, я же продолжил:

      – Мне ничего не нужно – в конце концов, сотни три ливров на первое время хватит! Неужели вы откажете сыну в такой малости? – я, разумеется, умолчал, что от делишек с Ан-дижосом у меня собралась некоторая сумма.

      – Вот как? – отец саркастически усмехнулся. – Насколько я могу представить, в эту