Снежный король. Сны об Александре Блоке. Любовь Сушко

редко. Может быть, только однажды появился у нас тот, кого назвали АЛЕКСАНДР БЛОК

      ПРОЛОГ

      Прозвенел звонок на урок. Он появился высокий и поразительный, в длинном пальто, суперсовременный юноша выпускного класса. Девчонки готовы были потерять сознание, все одновременно. Я заметила, что ни одна из них почти не дышала.

      Накануне подруга попросила провести в ее классе полдюжины уроков по поэзии серебряного века.

      – Конечно, это будет Блок, – прибавила она.

      Конечно, это будет Блок. Знакомые ли классы, или те, кого ты видишь впервые, неважно, он всегда завораживает, очаровывая и рассказчика и слушателей. И в этом не было никакой моей заслуги. Это все он. Один он. И яростные скептики, и новоявленные нигилисты неизменно смолкают.

      И в первый раз за много лет, увидев его, я испугалась. Как я смогу рассказать ему о БЛОКЕ, если он сам – живое воплощение поэта. Он так же высок и прекрасен, уже привык подчинять и очаровывать всех, кто стоит у него на пути. Он уже знает цену и власти и страсти, и любви, и собственной неотразимости. Но может быть, именно ему я и должна была рассказать сегодня об Александре Блоке, о яркой и мгновенно сгоревшей звезде, о вспышке молнии, вот уже столетие освещавшей наш серый и мрачный мир.

      И все, кто столкнулся с ним, по-прежнему влюблены в него самозабвенно.

      Мальчик уселся за последнюю парту, мимоходом взглянув в окно, что-то спросил у своего соседа, наверное, обо мне и замолчал, не скрывая любопытства. В тот миг я и начала свой рассказ для двух десятков детей и для него одного.

      Я знала, что он подойдет ко мне после урока, хотя бы для того, чтобы покрасоваться самому, задать каверзный вопрос, подчеркнуть, что при столь яркой внешности, он еще и умен, и не стоит заблуждаться на этот счет.

      Но я ошиблась на этот раз, по крайней мере, наполовину. Он и на самом деле подошел, но не для того, чтобы о себе поведать и произвести впечатление – у него не было комплексов. Он мягко улыбнулся и спросил:

      – Вас можно подвести до дома?

      Он на самом деле умеет удивлять. Откуда у 11-классника машина?

      – Вы не узнали меня? – рассмеялся он, и назвал гимназию, в которой я работала все эти годы.

      – Мой сосед здесь учится, и он рассказал другу своему, что урок будет вести какая-то другая учительница, и я понял, что это вы, когда он сказала, какого поэта они проходят.

      – Ты хорошо сохранился, я была уверенна, что ты их ровесник, но если бы ты сидел в одном из четырех классах, я бы запомнила тебя.

      – А я и не сидел, – признался он, – я тогда в седьмом учился, а потом отца перевели в другой город. Только раз я слышал из соседнего кабинета ваш урок о Блоке, нам потом повезло меньше в другой школе.

      И он рассмеялся, мы садились в удобную японскую машину, обрадованную по высшему классу. Мне до слез было жаль, что мы не совпали с Сашей во времени тогда. И, выпустив тех детей, я ушла из гимназии