Мы встретимся снова. Мифомистика 21 века. Любовь Сушко

очень расстроит то, что она разговаривал с братом его на глазах у многих. Но отце не было к счастью здесь, зато пророк увидел ее, и прервав свою речь, смотрел на нее. Он узнал девушку, и видел, что она беседует с императором, и более того, она не солгала, он и на самом деле ее хорошо знает, а она кажется дерзит ему – случаются же чудеса в этом мире.

      №№№№№№№

      Саломея быстро добралась до реки. Ей хотелось остаться одной и избавиться и от дядюшки, и от сумасшедшего пророка, и от всех, кому было до нее какое-то дело.

      Это слишком утомительно, быть при царском дворе, хорошо, что мать избавила ее от придворной жизни, где никто не может принадлежать сам себе.

      – Он будет меня ждать, долго же тебе ждать придется, старый дурак, – усмехнулась она.

      Но ведь бывают и другие императоры, она была уверена в том, что они могут быть могучими и прекрасными и вовсе не похожими на того, с кем она только что говорила.

      Здесь, в уединении, она больше не слышала музыки и не могла танцевать. Но как они смеют, все эти людишки, лишать ее последней радости в жизни?

      И ей вдруг стало так больно и грустно, что она разрыдалась. Саломея рыдала она все сильнее, и понимала, что никак не может остановиться.

      Он, как и в первый раз появился неожиданно, она не видела и не чувствовала даже его приближения. Он просто сел на траву и обхватил колени руками.

      – Что тебе надо? – с яростью крикнула она, как только увидела Пророка.

      – Я хотел увидеть тебя еще раз и знал, что ты здесь, – тихо, но твердо говорил пророк, – но если ты так злишься.

      Он поднялся с травы.

      – Оставайся, мне все равно давно пора уходить, как же вы все мне надоели, – бросила она на ходу.

      Иоанн рассмеялся, странный этот смех пронзил ее душу.

      Она слышала его прежде, она знала его, но где и кто еще так смеялся?

      Память дерзко играла с ней в прятки, она ничего не могла вспомнить, от этого злилась еще сильнее.

      Саломея остановилась.

      – Что это тебя так рассмешило? – спросила она.

      – Ты назвала меня стариком, а мне ведь нет еще и трех десятков лет, – перестав смеяться, произнес он.

      Он не лгал. Когда она присмотрелась, то заметила, что он на самом деле не был стар. Только эта борода и усы его так старили.

      – Я и не разглядывала тебя, может, ты и не так стар, как кажется, но зачем ты им морочишь головы своими сказками.

      – Это не сказки, я говорил о том, что будет, и случится это очень скоро.

      – Все это подлая ложь. Да разве таким должен быть бог, у нас бессильный император, а если еще и он так слаб, зачем вообще оставаться в этом мире. Я уйду к Зевсу – это он настоящий Властелин, прекрасный и могущественный, а этот твой бог, он мне не нужен, и никогда не понадобится.

      – Ваши боги столько всего натворили, что остается только надеяться, что он спасет от беды.

      – Твоему богу даже жрицы не нужны. Он от женщин, как от чумы