Дневник Великого поста. священник Александр Дьяченко

дорогу напротив храма стоит и курит наш сосед Александр Иванович. Мы с ним почти ровесники. Только один из нас на несколько лет старше, а другой, выходит, младше. Только кто старше, а кто младше, я уже не помню. Он часто так: откроет свою калитку, выйдет на улицу и курит. Кто из знакомых мимо идет – поздоровается или тоже остановится рядом с ним и закурит. Вот уже и общение получается, а то огородился народ заборами – и надо бы, а не достучишься.

      Александр Иванович – один из немногих моих знакомых, кому я реально завидую. Сознаюсь в этом чистосердечно. А все потому, что Иваныч приходится родным внуком святому новомученику, который до войны служил в нашем храме и был расстрелян на полигоне в Бутово. Вдуматься только: твой дед – святой, Божий человек, чье имя внесено во все православные святцы! Мне, если нужда такая кому из святых помолиться, молебен надо служить, а Иванычу стоит только подойти к иконе собственного дедушки и попросить. Это как мои внучки – подбегут и давай меня за рубаху дергать: «Дед, а дед! Помоги!» Внукам-то, да разве им в чем откажешь!

      Среди моих предков святых нет. Правда, по папиной крестьянской линии и дед, и бабушка, и тетка мои были люди молящиеся и глубоко верующие. А по маминой – сплошь расхристанные пролетарии. Шестнадцать лет у престола стою и все удивляюсь: как это я священником стал?

      Коренные перемены, случившиеся у нас в стране в конце прошлого века, кардинальным образом изменили и мою жизнь. А Иванович, прямой потомок святого мученика, в церковь не ходит. Живет через дорогу от храма, а туда, где дед его двадцать лет Богу служил, откуда его забрали и увезли на казнь, туда ни ногой.

      Сегодня прохожу мимо соседа и приглашаю:

      – Иваныч, пойдем с нами! Служба сегодня замечательная, покаянный канон читать будем. Пойдем, дорогой, помолимся!

      – В храм, молиться?! – Лицо соседа теряет привычное благодушие. – Молиться! Когда молиться-то, делов полно! Чего только не надо, все надо! Сейчас беру машину – и в поселок. Я же не бездельник, не дармоед какой-нибудь, мне дела делать надо, – бросил окурок и скрылся у себя за забором.

      Иду в храм, а у самого в голове крутится: «дармоед», «бездельник». На самом деле, что я, священник, такого делаю? Сталь не лью, мебель не собираю, рейсовый автобус не вожу. Прав, получается, Иваныч – самый что ни на есть «дармоед» и есть.

      Прихожу, а мой алтарник уже на месте. Я шучу:

      – Ты что, и домой не ходил?

      – А что там, дома-то, делать? Сейчас умная техника все дела за тебя сделает. Белье постирать – машина, еду приготовить – машина, даже грязную посуду, и ту она за тобой помоет. Красота! Так что, пока дача не растаяла, можно и побездельничать.

      Думаю, вот, пожалуйста, и мой алтарник себя бездельником считает.

      Пока готовимся к службе, расставляем все по местам и зажигаем лампадки, в храм подтягивается народ. Наши верующие люди в основном пожилые, пенсионеры, но есть и работающие, приходят и молодые. Кто-то вырывается в церковь от случая к случаю, кто-то не пропускает ни одной службы. Для многих отрада после рабочего дня попасть в церковь на канон