Игольное ушко. Алексей Тихонов

работающего мозга мы результат не сможем гарантировать ни за какие деньги. Поэтому, если ваша энцефалограмма нам не понравится – вынуждены будем отказать в заключении контракта. Нам репутация дороже!». Тяжело вздохнув, Дмитрий Николаевич поднялся на кровати и опустил ноги в мягкие кашемировые тапочки. Тепло пола, передавшееся за ночь тапкам, на секунду успокоило, дав ощущения уюта и комфорта. Однако, поднимаясь, он снова скривился от боли. «Засранцы! Я им двенадцать миллионов зеленью перечисляю, а они ещё выкобениваются! Энцефалограмма! Попробовали бы сами при онкологии на анальгине посидеть – посмотрел бы я на них!» Грустно взглянув на колонку из чёрного дерева, в которой размещался минибар, Дмитрий Николаевич направился в ванную. Любимый виски тоже был под строжайшим запретом.

      Уже заканчивая бриться, Дмитрий Николаевич окончательно пришёл в себя. Впереди был длинный день, с множеством планов и неотложных задач. Бизнес, на отладку которого было потрачено немало сил и времени, продолжал стремительно развиваться. Теперь, это был уже не жалкий «шараш-монтаж», занимавшийся строительством торговых павильонов из лёгких конструкций, а гигантская корпорация, имевшая в своём «портфеле» самые разные проекты – от строительства бизнес-центров класса «А» на «третьем кольце» Москвы до застройки целых микрорайонов в ближнем Подмосковье и выполнения подрядов на строительство или реконструкцию мостов на федеральных трассах. К мостам Дмитрий Николаевич тяготел особенно – они казались ему чем-то серьёзным и основательным, настоящим. Строил мосты «на века», жёстко отметая предложения совета директоров, позволяющие немножко сэкономить «без ущерба для качества» и сурово карая попытки осуществить подобную экономию за его спиной. «Экономить на коммерческих проектах надо, а за федеральную копейку, те, кому положено – душу вынут!» – подобным выводом заканчивались почти все совещания по «мостовой» теме. Однако, самого себя он давно уже не обманывал – с «теми, кому положено» он научился «работать» ещё лет тридцать назад, безошибочно чувствуя «размер причитающейся благодарности» для каждого из них. Просто, Дмитрию Николаевичу страшно хотелось, чтобы «его мосты» стояли не меньше, чем творения «коллег» из минувших эпох. «Могу я себе позволить сделать что-то «для души»?» – думал Вершнин, рассматривая очередную прикреплённую к новому или отремонтированному мосту латунную табличку, на которой его «Арсенал Холдинг» значился генподрядчиком и генпроектировщиком в одном лице, а он сам директором этой замечательной организации. Вообще-то, никаких табличек ни техзадание Росавтодора, ни строительные нормы не предусматривали. Но заказчик против такого «новшества» не возражал, считая это «фирменным стилем» Вершинина, справедливо гордящегося хорошо сделанной работой.

      Вот и на сегодняшнее утро была запланирована очень непростая встреча в министерстве – новые подряды, даже при знаменитом «вершининском» качестве, приходилось, буквально, выгрызать. Сбавлять темп Дмитрий Николаевич не желал несмотря ни на что. «Мои болячки – это только моя проблема!» было его любимой поговоркой. Тем не менее, не считаться со своим состоянием Дмитрий Николаевич уже не мог. Привязавшаяся хворь вносила в его график серьёзные коррективы. Тем более, эта неделя была как раз последней – на будущий вторник планировался переход в лучшую жизнь. Поэтому, сегодня вечером он официально представлял совету директоров своего преемника – младшего сынулю, Валерку. А на завтра было намечено «оглашение завещания» – об этой тяжёлой процедуре, с кучей недовольных, Дмитрий Николаевич старался вспоминать пореже. Кроме того, не решён был один из ключевых вопросов – «персональный менеджер» из «Парадиз Сервис» никак не мог добиться от Вершинина решения по сценарию его «райской жизни». Дмитрий Николаевич очень живо помнил тот разговор:

      – Вы, мой дорогой, напрасно так легкомысленно относитесь к сценарию. – манагер Слава стряхнул невидимую пылинку с тёмно-синего костюма от Brioni. – Сценарий – вопрос ключевой. Вам ведь там вечно блаженствовать. А если не понравится? Хотите испортить нам статистику?

      – А что там может не понравиться? – искренне удивился Вершинин. – Рай – он и есть рай!

      – Не скажите… – менеджер откровенно рассматривал Вершинина через золочёные очки. – Интересно, как именно вы его себе представляете?

      – Ну… – Дмитрий Николаевич смутился. – Святой Пётр у ворот, а внутри херувимы поют и праведники меж собой беседуют. Так как-то… Да, Бог там ещё должен быть. По-моему…

      – Весело… – Слава издевательски ухмыльнулся. – Вы в опере когда последний раз были?

      – Когда за будущей женой ухаживал… – Вершинин, запросто общавшийся с федеральными министрами и сенаторами, перед этим долбанным Славиком, почему-то, чувствовал себя мальчишкой-двоечником, стоящим перед директором школы. – А при чём тут это?

      – Да при том! Дмитрий Николаевич, вы взрослый человек! Вам, правда, интересно будет вечно слушать заунывное хоровое пение? А с праведниками, скажите на милость, о чём вы беседовать будете? О погоде в раю? Так, она там всегда хорошая… О бабах? – манагер снова ухмыльнулся. – О футболе? О работе? Так, они в строительстве домов ни хрена же не соображают!!!

      – Ну вот что! – Дмитрий Николаевич просто взорвался. –