Майор Снежина. Фотографии на стене. Ирина Грачиковна Горбачева

ловила себя на мысли, что плачет она больше не как по ушедшему отцу, а как по тем счастливым моментам, которые она испытала тогда, когда он жил с ними.

      – Наверное, мне не дано это чувство – любить. Так полюбить, как мама, я не смогу. Да и надо ли? Вот так полюбишь, а он тебя возьмёт и предаст.

      Марта боялась за маму. Даже Эмме на похоронах стало жалко её и она, с сочувствием в голосе предложила первой жене поплакать.

      – Нельзя всё в себе держать, вы поплачьте. Ничего теперь не вернуть, а вы своё здоровье совсем разрушите.

      Сама-то Эммочка, ревела белугой: громко с причитаниями. Но так, же быстро успокаивалась. А ещё через некоторое время, не дождавшись сороковин, быстро оформила комнату в их квартире на себя. И как только Настя не доказывала Людмиле Ивановне, что в этой комнате есть доля Марты, всё осталось, как есть.

      Но ушлая Эмма на этом не успокоилась и стала уговаривать Людмилу Ивановну продать ей ещё одну комнату.

      – Вам деньги нужны? Цены за ЖКХ растут. А я пойду вам навстречу, всё-таки Лёнечку я любила, ради его памяти буду нести все расходы за коммунальные услуги.

      Тогда Насте удалось уговорить маму Марты не делать этого.

      Здоровье Людмилы Ивановны ухудшалось с каждым днём, перед самыми школьными выпускными экзаменами ей пришлось лечь в больницу.

      – Чего такая грустная, – спросила Марту Настя, варившая кофе на кухне, когда Марта пришла с очередного экзамена в школе, – была в больнице? С матерью что-то не так?

      – Я к ней вечером пойду, сейчас не пропустят, – ответила Марта, выкладывая на стол булочки, кефир, который она купила для передачи в больницу.

      – Возьми, я вот творог на рынке купила и сыр вкусный, маме понравится. Нет, я же вижу, что-то не то, давай колись, что случилось. Обидел кто? – наседала Настя.

      – Выпускной скоро, – Марта закрыла лицо от нахлынувших вдруг слёз.

      – Подожди, подруга, так плакать-то чего? Это же здорово, выпускной, конец учёбе, – Настя обняла Марту, успокаивая её.

      – Все нарядные будут, а мне идти не в чем, – Марта освободилась от объятий Насти и заплакала ещё сильней.

      – В смысле? У тебя платья нет? О, господи, ты, что из-за этого разнюнилась? Какие проблемы! Ты что забыла кто твоя соседка? Милочка, а ну-ка пошли ко мне!

      Настя потащила, вытирающую на ходу слёзы Марту, в свою комнату и открыла забитый вещами шкаф: – Выбирай!

      Раньше у Марты тоже было немало вещей, но увидев разнообразие нарядов Насти, Марта растерялась. Перемерив, всё, что могло подойти к торжественному вечеру обе уставшие и раскрасневшиеся от переодеваний, они сели на диван.

      – Вот это платье подошло бы, но оно большое, грустно сказала Марта, показывая на             вечернее тёмно-синее платье.

      – Ушить, не проблема, я же тебе говорю, у тебя соседка кто? Вот именно – швея пятого разряда, это я бы тебе быстро соорудила. Но знаешь, что? Иди, умывайся, одевайся и поехали!

      – Куда, зачем? – Марта недоумённо смотрела на Настю.

      – Знаешь, я ведь у себя дома закончила