Майор Снежина. Фотографии на стене. Ирина Грачиковна Горбачева

хозяйка так прочно срослась с той, давно ушедшей жизнью, что не желала смешивать её даже с новыми карточками, подтверждающими, что всё в этом мире меняется, иногда так быстро и, к сожалению, не так, как нам хотелось бы.

      Рассматривая развешанные на стенах в строгом порядке фотокарточки в красивых, одинаковых рамках, она остановила свой взгляд на нескольких фото женщин.

      – Странная подборка. Первая фотография совсем старинная, видно из позапрошлого века. Женщины не похожи друг на друга. Одно и то же кресло, и одна и та же поза.

      Марта, что-то предположив, вошла в соседнюю комнату.

      – Вот и кресло. Надо же – раритет. И в блокаду выжило, не спалили. А почему женщины сидят в одной и той же позе?

      Марта села в кресло, как сидели в нём женщины на фото.

      – Их всех должно ещё что-то связывать. Родство? – Марта подошла опять к стене с фотокарточками.

      Она внимательно всматривалась в каждую из женщин.

      – Найди десять отличий. Нет, найди сходство, объединяющее всех женщин. Родство, это естественно. Даже, невзирая на их несхожесть, они могут быть родственниками не по крови. А то, что это женщины разных временных поколений, очевидно. Лица, причёски и одежда явно указывают на это. Так что смотрю и не вижу! Брошь! У них у всех одинаковая брошь. И сидят они так, чтобы эта вещица хорошо просматривалась на фото.

      Марта вышла на лестничную площадку и позвонила в дверь соседней квартиры.

      – Валентина Михайловна, добрый день, майор Снежина. Вы не могли бы зайти в квартиру Капитолины Захаровны?

      – Одну минуту, дорогая, только переоденусь, – сказала та, удивлённо выглянув из своего тихого уголка, – никого не ждала, решила заняться собой. Минуту, подождите, я только переоденусь.

      Через минуты пять в квартиру потерпевшей вошла дама, явно старающаяся любыми путями скрыть свой возраст, в платье, подчёркивающем её нестареющую фигуру и с модельной стрижкой на дорогом парике.

      – Вы прекрасно выглядите, – Марта не удержалась от заслуженного комплемента.

      – Вы ещё добавьте, для своих лет.

      – Ну что вы? Я искренне.

      – Не обижайтесь, дорогуша. Года, года бегут, а жить хочется всё дольше и лучше, – улыбнулась женщина.

      – Валентина Михайловна, кто изображён на этих фотографиях?

      – А, так это все невестки рода Лисневских. А на этой первая жена погибшего Бори, сына Капочки. А вот и она сама. Капа собственной персоной.

      – А почему у них у всех одна и та же брошь на груди? Она, что передавалась по наследству?

      Марта заметила, как лицо соседки покрылось румянцем.

      – Извините, это такие личные подробности, о которых неприлично спрашивать. Я имею в виду себя. Нет, мне Капа, ни о каких наследственных вещах не говорила. А я и не интересовалась такими подробностями. Просто однажды она показала мне Наденьку на фото и сказала, что Борька, подлец, извините, уж так она и сказала, недолго плакал после кончины своей первой жены. Женился на матери Алексея. Хотя он женился второй раз почти через десять лет после смерти Надежды. Недолюбливала она вторую