Дочь короля пиратов. Триша Левенселлер

игнорирует мое восклицание.

      – Думаю, вас порадует то, что еще было в потайной комнате.

      Это меня отвлекает. Я заглядываю туда через его плечо и вижу три сундука, набитых монетами. За досками легко может оказаться еще больше.

      Драксен видит их, и у него вспыхивают глаза. Он подходит ближе и оценивающе глядит на сокровища.

      – Контрабандисты, – продолжает Райден. – Похоже, они только что доставили груз, что бы это ни было. Я думаю, после бури бо́льшая часть команды поплыла к берегу, чтобы раздобыть новый корабль и вернуться сюда. Они не собирались бросать свое богатство. Эти трое остались его охранять. Я бы их не нашел, если бы не услышал, как один из них шевельнулся за стеной.

      – Так-так… – говорит Драксен. Сомневаюсь, что он слышал хоть слово. Он все еще смотрит на стену. – Девушку отведите обратно. Со всем этим мы разберемся. Надо поторапливаться, пока не вернулись остальные. – И как бы невзначай добавляет: – Отлично, брат.

      Райден кивает.

      А мне остается только вернуться в камеру.

      Райден открывает дверь камеры и толкает меня внутрь.

      – Что ты делаешь? – спрашиваю я.

      – Выполняю приказ.

      – Я думала, мы уже покончили с тем, чтобы водить меня за руку. Мы же договорились, что я могу идти сама.

      Райден стоит в проеме. Дверь он еще не запер и на меня не смотрит. Он глядит в пол.

      – Почему ты это сделала?

      – Что?

      – Спасла меня.

      – Да, спасла, а ты приписал себе всю славу. Тоже мне благодарность! Это, черт возьми, обидно! Мне надо было…

      – Я это сделал для твоей же пользы.

      Я слишком возбуждена, чтобы сесть. Со мной всегда так после боя, если только я не дошла до полного изнеможения и не отключилась. Отец несколько раз доводил меня до такого, чтобы я знала, каково это – дойти до точки, и понимала границы своих возможностей. Важно знать, сколько у тебя силы, потому что иногда лучший выход – это убежать. Но до сих пор никому, кроме моего отца, не удавалось довести меня до потери сознания.

      – В чем это, интересно, тут моя польза?

      Райден внезапно серьезнеет:

      – Я не понимаю, что ты делаешь. Я знаю, что тогда у тебя была возможность сбежать, но ты ею не воспользовалась. И ты без видимой причины не дала им меня убить. Отсюда я могу заключить одно из двух: либо ты не такая подлая и бессердечная, как можно подумать из твоих предыдущих действий, либо же у тебя есть свои причины оставаться на корабле и сохранить мне жизнь.

      – Все еще не вижу, каким образом вранье насчет этих убийств можно считать проявлением доброты ко мне.

      Райден думает, будто я что-то замышляю, да? Ну-ну, что же в таком случае предполагает моя роль? Надо избавить его от этой мысли.