Амир. Часть V. Екатерина Дей

и магма накрыла нас, такой полыхнул жар, энергия раздавила меня вместе с тем, кто своим телом закрыл от лавы. В голове взорвался фейерверк огней, и я потеряла сознание.

      Дети стояли вокруг меня и плакали горькими слезами, громче всех плакал маленький мальчик, он тонко покрикивал и размазывал слёзы по лицу. Я схватила его за мокрую от слез ручку и спросила:

      – Что случилось, почему вы плачете?

      – Она вще щилы отдала… больше нет…

      – Кто?

      – Она… она тебя шпашла… щил нет…

      Вдруг одна из девочек быстро заговорила:

      – Ей нельзя… она сама едва жива, зачем сказал… нельзя. Ты иди, тебе надо жить. Иди.

      И махнула на меня рукой. Дети отвернулись и медленно пошли от меня в туман, постепенно растворяясь в белесом мареве.

      Я открыла глаза, и сразу прозвучал радостный крик Фисы:

      – Лебёдушка очнулась, краса наша, жива, жива, Машенька…

      – Фиса…

      – Молчи, молчи, уста не раскрывай, едва жива, сил нет…

      – София… Фиса, где София?

      Пытаясь встать, я только чуть качнула головой, сил действительно не было, даже голос сиплый, почти шёпот. Перед глазами появилась Мари с потухшим взором почти прозрачных глаз и коснулась моей руки:

      – Рина, тебе нельзя говорить, молчи.

      – Амир, где Амир?

      – Он жив, всё хорошо, он вспоминает. Рина, молчи.

      Я облегченно вздохнула, и медленно произнося слова практически по буквам, потребовала:

      – Принесите Софию.

      – Рина…

      – Она спасла нас. Принесите её сюда.

      – Окстись! В тебе силы на вздох! Сонюшка… оклемается…

      А сама закрыла лицо, замотала головой в отчаянии, страшный выбор приходится делать – меня спасать или Софию. Я дёрнулась в очередной попытке встать и потеряла сознание.

      Маленький мальчик сидел на большом камне и плакал, а я не могла пробиться сквозь невидимую стену, чтобы подойти к нему и утешить. Я била по ней кулаком, кричала, звала его, а он не слышал меня, не поворачивался в мою сторону, только плакал, не утирая слёз. Кто-то тронул меня за плечо, обернувшись, увидела девочку, которая говорила мне, чтобы я жила. Она поманила меня пальчиком, и когда я наклонилась к ней, прошептала:

      – Он может её спасти.

      – Кто?

      – Он.

      Девочка улыбнулась грустной улыбкой и повторила:

      – Он.

      – Да кто же это?

      – Ты знаешь.

      Тёплой ладошкой она погладила меня по щеке, спокойно прошла сквозь невидимую стену и села на камень рядом с мальчиком. Они сидели такие худенькие и маленькие, сквозь тонкую ткань одежды были видны ребра и позвоночник, каждая косточка, и я с ужасом подумала – они голодают, им нечего есть.

      Когда я проснулась, рядом со мной сидела Мари и горько плакала. Слёзы текли по её щекам, и она не утирала их, только высоко подняла голову и пыталась сдержать рыдания.

      – Мари…

      – Молчи, Рина, тебе нельзя говорить. Ты не берешь энергии, совсем ни у кого, все пробовали… отец тоже… тебе нужно беречь силы,