.

глазах верного слуги.

      Глава 7,

      в которой наши герои всё-таки летят в Бленд;

      битва с драконом

      Дракон медленно и величественно парил над окрестностями замка Бленд. Его звали Могучий Куин, и, как и положено дракону, по сути своей он был рационален и, стало быть, беспощаден. В этот прекрасный майский полдень у него было настроение под стать окружавшей его природе – тихое и спокойное. Барражируя над замком Бленд, дракон, неторопливо помахивая крылами, ловил восходящие потоки тёплого воздуха, и слегка цинично рассуждал о бренности всего земного, о суетности человеческих страстей, о том, как коротка порой бывает человеческая жизнь… Ему было приятно рассуждать об этом, ибо, как известно, драконы, в отличие от людей, живут долго. Драконы никогда не умирают своей смертью и растут в течение всей своей жизни. Старые драконы уже не могут летать, поскольку очень тяжелы и неуклюжи, и, как правило, именно старые драконы гибнут в схватках с молодыми и невоспитанными героями эпосов.

      Тишь и благодать стояли вокруг. Ни одной живой души не было в поле видимости Могучего Куина. Люди и звери, не желая понапрасну рисковать, попрятались по домам и норам. Дракон в очередной раз пустил свои мысли по привычному кругу. «О, Великое Яйцо! Как всё-таки это глупо… Живёт человек, пашет, сеет – и тут прилетаю я! Посевы само собой сжигаю, скотину съедаю, самого человека заставляю платить дань, а то и вообще – коготком по горлышку и в колодец! Зачем? Почему? Для чего он жил и мучился? Не понимаю! Вот то ли дело мы – драконы! Живём в своё удовольствие! Летаем себе! Захотел есть – прилетел к какому-нибудь человеку! Посевы сжёг, скотину сожрал, самого человека заставил платить дань, а то и вообще – коготком по горлышку и в колодец! Весело!» Казалось, ничто не могло поколебать этого безмятежно-благодушного настроения, и даже насморк, подхваченный накануне – обстоятельство, которое, кстати сказать, для наших героев стало решающим,*** – не мог испортить хорошего драконьего настроения. И тут в синем небе дракон увидел нечто такое, что сразу поломало привычный ход его рассуждений.

      Со стороны Дерижабу прямо на Могучего Куина летела гигантская свинья.

      (***Как известно, простуженный дракон не может извергать пламя. – Прим. сост. хроник. – Дракон к нашим героям не относится. – Ещё одно прим. сост. хроник).

      На дирижабле было довольно весело. Казалось, кроме Эрвина, никто не понимал грозящей им опасности. В углу гондолы Микки покорял сердце Белинды лирическими стихами собственного сочинения.

      – Свиньи любят чаще, но людская любовь чище! – вдохновенно завывал он, демоническим взглядом покорителя драконов пожирая Белинду.

      Аманда и боевые свиньи глазели по сторонам и жевали булочки с дыркой посередине (подарок Мечела). Надо ли говорить о том, что до сих пор никто из них (особенно свиньи) не видел землю с высоты птичьего полета? Зрелище захватило их, время от времени Аманда тихонько повизгивала от восторга, свиньи вторили ей. Фаталист Балтазар Флай, с гордым видом держа одну руку на штурвале, рулил дирижаблем, обильно дымя трубкой. Было