Луч света в тёмной комнате. Яна Егорова

вы на самом деле молодец, такое придумать! Недаром, Север доверил именно вам управлять финансами, когда одним кликом мышки принимаешь решение, стоимостью в десятки миллионов, привыкаешь, наверное, мыслить масштабно, – поддержала Соловьева Диана Викторовна.

      – Молодец… – задумчиво глядя в сторону лифта, где недавно скрылся сам хозяин компании, пробормотал литовец. – Боюсь, только, я немного соврал. Эта поездка не будет такой безопасной. Девочку-то, придется спасать…

      – Да ты настоящий Серый Кардинал! – выпалил Соловьев с уважением в голосе. – А я-то думал, что ты у нас так, для мебели! Шучу, шучу! Думаешь, помчится выручать принцессу?

      – А, как же! – улыбнулся Серый Кардинал.

      – Да, и даже сам Герра ничего не заподозрил, – согласилась секретарь.

      – Гений… Что они, гении, понимают в любви? – довольно ухмыляясь, произнес Урбонас.

      Глава 3

      Иван Михайлович Лопырев очнулся, спустя двое суток после нападения. Молодой человек поморщился от боли, на его теле практически не было ни одного живого места, а на тумбочке лежало письмо, в котором сообщалось, что он больше не работает в органах. Пока спасала только большая доза обезболивающего, которое он с трудом выпросил у лечащего врача. Но лекарство не могло уменьшить чувство ненависти к человеку, что в считанные секунды сломал ему жизнь и карьеру.

      Герра явился к нему ночью. Один. Иван как раз только вошел в квартиру. Разговора не было. Это сложно было назвать дракой. Нежданный гость в разы превосходил своего противника по физической силе и подготовке. Иван сам по себе был рослым и жилистым от природы, но никогда себя особо не обременял физическими нагрузками. В ту злополучную ночь он об этом сильно пожалел.

      Как быстро выяснилось, у него очень низкий болевой порог, Лопырев моментально сдался и начал просить пощады:

      – Ничего не было! Я все подстроил! – кричал он, брызгая изо рта слюной вперемешку с кровью. – Я все подстроил! Не было ничего!

      Сгибаясь на полу от боли, он признался во всем:

      – Фотограф, мой знакомый! Я… поймал ее на улице. Заставил! Не было ничего!

      Дальше он помнил только одно, как после молчаливого ухода непрошеного гостя, с трудом добрался до телефона и вызвал неотложку. Уже в больнице, Лопырев связался со своими товарищами по службе, которые сразу отказались возбуждать дело! Отказались! Никто не хотел с ним связываться! Пришел приказ, о его отстранении и немедленном увольнении. Никакого отпуска и речи о том, чтобы хотя бы замять дело. Его просто вычеркнули!

* * *

      Великий, злой гений, как о нем говорили другие, Север Герра, уже более пятнадцати минут сидел в своем автомобиле на подземной парковке при офисе фирмы. Мужчина отклонился на спинку сиденья и прикрыл веки, его руки лежали на обшитом эксклюзивной кожей руле.

      – Север… пожалуйста… Север! – в его голове беспрестанно звучал ее голос. Последние мгновения перед тем, как он совершил непростительную ошибку, которую теперь не знал, как исправить. Злой гений был в абсолютном тупике.

      Чувствуя