Большая игра. Евгений Петрович Горохов

делу Эльвара уже из УВД теребят. Требуют результат.

      – И как мы эту связь устанавливать будем? – спросил я.

      – Элементарно! – Мина откинулся на спинку стула. – Устроим шмон в «Джонатане».

      – Что мы искать будем? – не унимался я.

      – Эх, Добрынин! – рассмеялся Мина. – Это тебе не цитатами из Корана сыпать. Тут думать надо. Мы ни чего искать не будем. Этим займётся ОБХСС,¹¹ а ты и Анискин поедете с мешочниками¹² и будете шнырять по овощной базе как мыши, в поисках результата.

      – Какого результата? – уныло спросил Анискин.

      – «Ищите и обрящите», – иезуитски ухмыльнулся Мина. – А не найдёте… Сегодня у нас третье, так?

      – Ну, – чувствуя недоброе, протянул Анискин.

      – Не будет результата, Добрынин и Анискин, будут дежурить пятого октября.

      – За что?! – взалкали мы хором как мученики из города Гоморры.

      Пятое октября – день уголовного розыска. Нет ничего хуже, оказаться дежурным в этот день. Все празднуют, а ты работаешь.

      Давать указания типа, ищи то, не знаю что, легко. Вот выполнять трудно! Часа полтора мы с Анискиным неприкаянно бродили по территории овощной базы, а всё без толку. В отчаянии я поднялся в контору, что бы позвонить Минвалиеву. Хотел сказать, что ничего мы здесь не найдём, но Мины на месте не оказалось.

      В конторе сидела толстая тётка лет пятидесяти и шелестела ведомостями. Она искоса поглядывала на меня, пока я накручивал телефонный диск.

      – И вправду говорят, что милиция всякой ерундой занимается, вместо дела, – сказала дама, словно разговаривая сама с собой.

      – Это вы про сегодняшнюю проверку? – поинтересовался я.

      – А хоть бы и так! – с вызовом ответила та.

      – Данный вопрос к моему начальству, – ответил я, положив телефонную трубку. – А чем, по-вашему, нам надо заниматься?

      – А он не знает! – зло сказала моя собеседница. – Хулиганы совсем распоясались! Нашего замдиректора у дома чуть не до смерти избили, а один даже сюда повадился, и тут хулиганил.

      – И что ему надо было?

      – А это вы у него спросите, – усмехнулась тётка. – Вы же у нас милиция.

      – Обязательно, – кивну я. – Если вы мне расскажите обо всём по порядку.

      – Только я ничего подписывать не буду, – быстро ответила тётка.

      – А я ничего писать и не собираюсь. Беседа наша носит строго конфиденциальный характер. Так что не бойтесь, о ней никто не узнает.

      С минуту поколебавшись, тётка начала рассказывать:

      – Двадцать пятого сентября это было. Засиделась я с квартальным отчётом. В конторе уже никого не было, кроме Дамира Гилязовича.

      У меня забилось сердце – Хуснутдинов! Но вида я не подал, а лишь равнодушно спросил:

      – А кто это?

      – Наш заместитель директора. Ну, так вот. Он в своём кабинете сидит, а я у себя. И тут вижу, парень какой-то в кабинет к Дамир Гилязовичу проскользнул. Я своим делом занята, мало ли кто здесь ходит. Но парень стал громко орать:

11

ОБХСС – отдел по борьбе с хищением социалистической собственности.

12

Мешочники – шутливое прозвище оперативников ОБХСС.