Я и три Отелло. Клара Колибри

ребенка было прерогативой избранных или вообще здесь детей получали каким-то другим методом. Эти размышления захватили меня всю без остатка, и от этого не сразу почувствовала, что надо мной, так же, как и над другими женщинами, уже начали колдовать медики, заживляя все без исключения ранки. И делали они это похожим способом, как Эй врачевал мне недавно воспаление на стопе в походных условиях.

      Но, не смотря на процедуру, производимую надо мной и с моим телом, я, все же, умудрилась при этом вывернуться и посмотреть на собственный живот. Вдруг и у себя тоже обнаружила бы похожий шрам? А что, кто знал, сколько я была без сознания? Но мои опасения не подтвердились. И, слава Богу, так как у меня была надежда сбежать отсюда, вернуться в собственный мир живой и невредимой, работать в театре, играть роли, а там потом выйти замуж, построить семью, родить ребенка и жить долго и счастливо. Никак не меньше!

      А здесь обо мне продолжали заботиться, меня лечили. Оставался вопрос, который уже несколько раз за последние полчаса появлялся в голове. С какой целью меня сейчас выхаживали? Мне очень хотелось знать, что от меня было нужно этим людям. И тут пришла догадка, что меня похитили инопланетяне и поместили на какую-то планету ради эксперимента.

      – Какого? – Тут же строго спросила сама себя. – Чушь, какая-то! И когда они могли успеть меня выкрасть с Земли? Я же была дома. А может?.. Нет, не похоже. Или тогда?.. И это не сходится.

      Пока размышляла подобным образом, процедура по заживлению моих ран закончилась. И надо сказать, что успешно. Нет, все же, в этом мире технологии были на высоте. Это же надо, какие медицинские приборы изобрели! Поводили лучами, помазали ароматными гелями, поприжимали к телу пластины, и я снова была, как новенькая. Что-то подобное, наверное, и сказала женщина, что мной занималась, издав удовлетворенный возглас.

      – Карти протокто пуректи маврино. – Как-то так она проговорила и пожала мою руку, прежде чем дать сигнал, что меня можно было от нее увозить.

      Ко мне сразу подошли две служащие и покатили в коридор. А я все никак не могла прийти в себя от проявления ко мне добрых чувств. Это же надо, она пожала мне руку! А двое в голубых комбинезонах тем временем неожиданно вкатили мою кушетку в тесную каморку, напомнившую мне кабину лифта. Как оказалось, я угадала. Мы стали подниматься на скоростном лифте. Почему на скоростном? На табло очень быстро мелькали цифры. Да, обычные цифры. От двойки намелькали и до сорока пяти. После этого двери бесшумно раскрылись, и мы лифт покинули. А там извилистым коридором прибыли в комнату, которую я назвала раздевалкой. Почему так? Сама не знала. Вообще-то она мало, на что была похожа, по моим меркам, конечно. Что можно было сказать о голубом потолке, стенах и полу, подсвеченных по углам? А именно так она и выглядела. В центре ее стояли два куба, которые здесь считались стульями. И больше ничего. На одном из них лежало что-то лимонно-желтое. Подозревала, что комбинезон, которые успела рассмотреть у всех местных обитателей.

      Как только мы там оказались,