Блондинка за окном. Сергей Михайлович Савченков

первая глава романа, но не сам роман.

      – Ксения, а вы не помните, с чего начинается роман Пушкина «Евгений Онегин»? – спросил он Ксению, когда они сидели в кафе.

      – С посвящения: «Не мысля гордый свет забавить…». Ну и так далее, – ответила Ксения, выпуская тонкую струйку сигаретного дыма.

      Но Ксению затмила Софья, прочитавшая эпиграф:

      – Проникнутый тщеславием, он обладал сверх того особой гордостью…

      – Браво! Браво, Софья! – восхитился Александр Григорьевич.

      На этом, точнее, на Софье можно было бы и остановиться, но Эльза, с которой Александр Григорьевич недавно познакомился в театре, прочитала эпиграф уже на французском – как в оригинале!

      Выбор был сделан. Осталось сделать предложение – конечно, Эльзе.

      – Лидочка, – от нечего делать, спросил Александр Григорьевич Лидочку, которая хлопотала на кухне, – а вы читали «Евгения Онегина»?

      – Читала. В школе.

      – А вы не помните, с чего начинается этот роман? С каких строчек?

      – Я вам… Я вам… Александр Григорьевич, я вам варю, стираю, глажу, убираюсь – чего же боле?

      Александр Григорьевич подумал и вскоре сделал Лидочке предложение.

      Старая туфля

      Субботним днем пенсионер Сидякин с газетой в руках, которую он только что вытащил из своего почтового ящика, вышел из подъезда и присел на скамейку. На скамейке лежала большая старая мужская туфля. Поворчав по поводу туфли – Сидякин ревностно следил за порядком в своем подъезде, – он надел очки, раскрыл газету и принялся ее просматривать. Газета попалась скучная и неинтересная. Поворчав еще раз по поводу туфли: «Ну что за люди! Свинство! Рядом урна стоит – так нет, на скамейку надо бросить!» – Сидякин обхватил туфлю газетой и выбросил в урну. После чего отправился в магазин.

      Утром в понедельник дворник Орехов стал выгребать из урны скопившийся за выходные дни мусор.

      – Ну что за люди! – рассердился он. – Есть мусоропровод – выброси туда! Так нет, сюда притащили! Мне окурков с бумажками хватает! Еще и в газеточку завернули – культурные какие! А вот мы сейчас по газеточке-то и определим, в какой квартире вы такие культурные живете! Ага, двадцать седьмая!

      Орехов закинул газету в мешок, а туфлю не поленился утащить на пятый этаж и поставить к двери квартиры №27, где проживал пенсионер Сидякин.

      Негодованию и возмущению Сидякина не было предела, когда он, выйдя из своей квартиры, запнулся о знакомую уже ему туфлю.

      Рассказ для лета

      – Что у вас? Рассказ? На какую тему? – спросил меня редактор, вытирая платочком с лысины пот и расстегивая верхнюю пуговицу рубашки.

      – На летнюю.

      – Если на летнюю, то пойдет. Сейчас лето.

      Редактор взял листок с текстом и стал читать:

      – В выцветшем небе над городом застыл раскаленный, желтый диск солнца.

      Включив вентилятор, который стоял у него на столе, он продолжил:

      – Окна и витрины, в которых отражалось солнце, казалось, плавились и стекали