Анатомия обмана. Наталья Андреевна Букрина

школы вышли затемно. Подруги шли сами по себе, толкуя о своем, о девичьем. Виктор следовал несколькими шагами сзади, не решаясь присоединиться к их компании. Мила, чувствуя его замешательство, искренне пыталась помочь однокласснику, отмечая все его положительные качества. Мол-де тот и отличник, и спортсмен, и музыкант. Но Наташа оставалась непреклонной:

      – Через пару месяцев мы выпустимся, и о любви никто не вспомнит даже.

      – Ты уверена?

      – На все сто! «Все пройдет, как с белых яблонь дым…»

      – Витька тебе совсем не нравится?

      – Нравится. Как друг. А я жду любовь. И единственного в жизни человека.

      – И долго ты будешь его ждать?

      – Сколько понадобится.

      – А как ты поймешь, что это именно Он?

      – Еще не знаю, – пожала плечами Наташа. – Наверное, просто почувствую.

      – А если ты состаришься, а твой принц так и не появится?

      – Значит, не судьба.

      – И все?

      – И все.

      – Нет, Наташка, ты точно сумасшедшая.

      – Твоя мать тоже так считает, – не стала возражать подруга.

      – А ты ее больше слушай, – воспротивилась Мила. – Для нее весь мир с изъяном. Бабуля и отец – другие. Они добрые.

      – Это точно. Они у тебя славные.

      – Туся, ты ведь в курсе, что соседки в меня тычут пальцами, будто я не его дочь. И…

      – Глупости! – не дала ей договорить Наташа. – Для них генетика – темный лес! Пушкин, например, пошел в прадеда. Вся Москва злословила, что мать его нагуляла.

      – Ну, я не Пушкин, – возразила Мила. – Интересно, какими будут мои дети?

      – Ого! Дети? И много их у тебя будет?

      – Двое или трое. А у тебя?

      – Я никогда об этом не думала, – призналась Наташа. – Рано еще…

      – Пора! Нам скоро по семнадцать. Или ты замуж не собираешься?

      – Пока не получу высшее образование, не вижу смысла.

      – Одно другому не мешает.

      – Я не хочу все делать в полсилы. Если учеба, то на все сто, если любовь, то до последнего вздоха, – подытожила девочка. – Но первым делом – диплом.

      – Чудачка ты. Как же можно жить без любви? Я вот… – Мила вдруг расплакалась.

      – Вестей так и нет? – посочувствовала Наташа.

      – Совсем забыл.

      – Может, просто болеет. А письма опустить некому. Он пишет их и складывает в стопочку, а потом разом отправит, ты еще замучаешься читать и отвечать.

      – Ты – прелесть. С тобой легко, светло, надежно! – сквозь слезы улыбнулась Мила и обняла подругу. – Не скажу про любовь, а дружба – точно на века.

      Зима тянулась бесконечно долго. Мила втайне ждала писем и весточек от Генки, в глубине души надеясь на чудо. Нарисовав по памяти его портрет, всегда носила с собой. Она была убеждена, что мир без любви рухнет с минуты на минуту. Разве можно радоваться жизни, когда она утратила все краски, став бездушной и безликой? Но часы складывались в дни, недели в месяцы, а ничего вокруг не менялось. За рассветом следовал закат, на смену