Меняла Душ. Дмитрий Самохин

между ними идет борьба, невидимая для глаз. Он даже будто услышал на мгновение звуки страшной сечи…

      Человек в костюме проиграл. Внезапно он пошатнулся, переступил с ноги на ногу и рухнул на холодную ноябрьскую землю. Потом он дернулся несколько раз и вдруг исчез, точно и не было его вовсе. То ли растворился в зябком воздухе, то ли земля забрала его в могилу.

      Патрик с трудом сдержался, чтобы не закричать, и зажал себе рот рукой.

      Человек же в плаще постоял несколько мгновений, а затем неспешно пошел по аллее прочь.

      И тут же Патрик почувствовал, что ужас исчез. От незнакомца больше не веяло кошмаром, словно другой, его поверженный враг, забрал все с собой.

      Патрику стало неуютно и боязно одному в парке.

      И он решил проследить за человеком в плаще!

      Глава 6

      СВЯТОЙ ОТЕЦ

      Он проснулся и с трудом разлепил отяжелевшие веки. В голове было морозно и пусто, как в холодильнике. Все суставы буквально сковало от застарелого ревматизма.

      Несколько минут он лежал бездумно глядя в потолок, затем рывком сел на кровати. Голова тут же наполнилась осиным жужжанием и, казалось, вот-вот лопнет от распирающей боли. Взявшись непослушными руками за ступни, он некоторое время массировал их, пока не почувствовал, что может без опаски встать на ноги.

      После этого он решился сползти с кровати. И, встав на колени, обратил свой взор на восточный угол комнаты, где располагалась божница с иконой. Он трижды осенил себя крестным знамением с обязательным касанием лбом пола, прошептал слова утренней молитвы, которые возникали в его голове словно из пустоты. Он как будто не знал их, но они всплывали сами, точно подводные мины, оставшиеся с последней войны.

      Закончив читать молитву, он поднялся с колен, доковылял до стены и провел рукой над сенсором, включая свет в комнате.

      Дверь в комнату поглотила стена и на пороге показался металлический чурбан, похожий на помесь старинного пылесоса и муравейника на колесах, обвитого новогодней гирляндой. Засверкали разноцветные лампочки, создавая световую симфонию, и из утробы агрегата донеслось:

      – Доброе утро, святой отец. Как вам спалось? Чего изволите?

      Голос был наделен человеческими интонациями, но это был мертвый голос.

      Хозяин сдержал приступ тошноты, которая подкатила к горлу, словно на колеснице о четырех шипованных металлом колесах.

      – В ванну бы, да пива холодного, – простонал он.

      – Будет исполнено, – откликнулся чурбан и, заурчав мотором, подкатил к стене.

      Чрево металлического полена разверзлось и из него показался гибкий металлический щуп с разъемом на конце. Разъем плавно вошел в отверстие в стене, похожее на розетку. Тут же за стенкой зашумела вырвавшаяся из труб вода.

      – Через минуту вы можете принять ванну, святой отец, – доложил чурбан. – Только осмелюсь напомнить, что сегодня вам еще предстоит служба, да и начинать день с пива считается дурным тоном.

      Хозяин испытал острое желание пнуть железяку, но вместо этого только рявкнул:

      – Я