Ричард Длинные Руки. В западне. Гай Юлий Орловский

словно коркой накрыто жидкое солнце.

      Трое всадников сумели удержать коней на краю пропасти. Даже не пятились, а резко повернулись и понеслись обратно в сторону замерших на месте карет.

      – Это же, – проговорил Карл-Антон, – чудовищно… какая мощь…

      – Не ковыряйтесь в ране, – проговорил я с трудом. – Да это чрезмерное проявление силы… но в цейтноте раздумывать некогда, а когда утопаешь, то и за змею схватишься…

      Он оторвал зачарованный взгляд от страшного зрелища, повернул голову в мою сторону.

      – Чрезмерное проявление силы?.. Ваше величество, что за дурь?.. Сила никогда не бывает чрезмерной. Хорошо, успели, а если бы нет?.. Еще минута, войска императора вошли бы в город!

      – Да, – ответил я, сам ощутил, что хватаюсь за соломинку, – пришлось бы сдаваться либо сжигать город… Хотя что я несу?.. Ладно, подождем, ход за ними.

      Он медленно и с осторожностью посмотрел по сторонам.

      – Похоже, с Маркусом язык находите все лучше?.. Раньше здесь было настолько чудовищно, даже ваши закаленные воины бледнели…

      – Да, – ответил я, – понемногу притираемся друг к другу. Пока император раздумывает над ответным ходом, давайте отдохнем и перекусим. Прямо здесь и перекусим.

      Он внимательно смотрел, как прямо из воздуха возникли две фарфоровые тарелочки, влажно шлепнулись по ломтю жареного мяса. Из стены рядом неожиданно начал выдвигаться красный бугристый выступ.

      Я кое-как примостил на нем свою тарелочку. Выступ медленно расширился, бугорки разошлись по поверхности, Карл-Антон с осторожностью поставил и свою тарелку.

      – Не ожидал, – сказал он пораженно.

      – Я тоже, – признался я. – Конечно, очень желал нечто подобное, но чтоб такой отчетливый отклик… гм…

      – Будьте осторожны, – проговорил он. – Не зарывайтесь.

      – Я не только осторожный, – признался я, – я даже трусоватый. Друзьям такое не брякну, но вы не рыцарь, к тому же человек пожилой, поймете… Я семь раз отмеряю, прежде чем сделать шаг, да и тогда в такое влипаю…

      Когда я создал две чашки с кофе, выдвижной столик стал чуть шире. Карл-Антон покачал головой, глаза расширились в изумлении.

      – Он начинает чувствовать вас.

      – Надеюсь, – ответил я. – Возьмите эти пирожные. Это не магия, но все-таки чудо кулинарии.

      Он взял чашку и заварное пирожное, посматривал со странным интересом.

      – А почему бы вам не совершенствоваться?

      – В магии? – уточнил я. – Это тупик. Хотя и даст временный успех. Нет, дорогой алхимик, сейчас именно вы на верном пути. Алхимия – это уже наука. В коконе. Но уже.

      Он медленно смаковал, я видел, как силы вливаются в его измученное тело, глаза начинают блестеть ярче, а согбенная спина начинает распрямляться.

      – Там переговоры, – напомнил он. – Смотрите, возле карет оживились…

      Я скосил взгляд в окно, по обе стороны от карет сгрудился отряд конницы уже без доспехов, кони рослые, отборные, под яркими попонами, с украшенной драгоценными камнями сбруей, а всадники