Украденный экстаз. Ханна Хауэлл

она понимала, что отнюдь не защищена от посягательств, но, как минимум, кошмар группового изнасилования ей не грозит.

      – Она моя, Люк.

      – Хочешь сказать, что не собираешься с нами делиться?

      – Ты правильно понял. Именно это я хотел сказать. Я рисковал, отправившись добывать ее из тюрьмы, поэтому и имею на нее право.

      – Отлично! – рыкнул в ответ Люк. – Она твоя – со всеми вытекающими последствиями. Не жди помощи, когда понадобится эту глупую сучку вразумлять.

      – Я и не жду. – Хантер медленно убрал револьвер и принялся за свой кофе.

      После этого мужчины почти перестали обращать на Лину внимание. Она воспользовалась относительным покоем и внимательно рассмотрела человека, державшего в своих руках ее жизнь. Лицо худощавое, сам сухопарый, даже слишком. Нос с горбинкой казался для бандита слишком аристократичным. Черные, выгнутые дугой брови постоянно хмурились, и на этом суровом лице с упрямо выпяченным подбородком и сжатыми в нитку губами поражали неожиданно длинные, почти девичьи ресницы.

      Лине хотелось понять, откуда в нем эта физически ощутимая ею злость и горечь. Злился он явно не из-за нее, в этом она почему-то не сомневалась. Конечно, она для него обуза. Но, похоже, корни его горечи гораздо глубже. Однако ломать себе голову из-за этого она не собиралась. Жизнь уже успела ее научить, как непросто понять чужие чувства.

      Тут в ее размышления резко вмешался Хантер. Взяв у нее опустевшую кружку, он спросил:

      – Как тебя зовут?

      – Лина. Лина Саммерз.

      – А меня Хантер. А это вот Люк, Том, Чарли и Джед. Кивнули только Чарли и Джед. Том и Люк просто глазели на нее. От их холодных взглядов ее пробрал озноб, и она опасливо придвинулась поближе к Хантеру. – А что ты делала на улице посреди ночи? Разве ты не в курсе, что это верный способ нажить неприятности?

      Хотя это его и не касалось, она ответила:

      – Мать выгнала меня из дома. Правда, выяснилось, что она мне не мать. Заявила, что вообще мне не родня. Просто мачеха. Выпалила все это и вышвырнула на улицу.

      – Мать вышвырнула свою дочь на улицу посреди ночи?!

      – Я только что объяснила, что она мне не мать. Хотя я всегда считала ее мамой…

      – А с чего вдруг ей припекло тебя выгнать? Раньше она ведь была тебе вместо матери, с чего ей вдруг надоело?

      – Оказывается, мой отец платил ей, чтобы она изображала мою маму. Так она утверждала. А за последние три месяца он задолжал.

      – Поэтому она и выгнала тебя?

      – Нет. Просто… она водила к себе мужчин… и ее последним дружком был Кловис. А он втихаря вылез из ее постели и хотел забраться в мою. Она взбесилась и поверила этому гаду, когда он все свалил на меня. Я его, дескать, соблазняла, проходу не давала.

      Лину передернуло от мерзких воспоминаний.

      – Это же смешно! Стоит только посмотреть на этого урода, чтобы понять, насколько это нелепо. Кловис страшен как смертный грех, да и к тому же старикан.

      – Но она все равно вообразила, что ты отбиваешь у нее дружка? Можно сказать, прямо у нее под носом, –