Клетка. Саша Кругосветов

не понимает шуток? Чего тогда он добьется?

      – Разрешите пройти, – сказал КГ и быстро прошел в спальню.

      – Разумный, серьезный, вдумчивый человек, ничего не скажешь. Услышал все-таки голос разума, – донеслись до него слова одного из непрошеных гостей.

      Войдя в комнату, он открыл сразу несколько ящиков стола. Официальные бумаги у него всегда были очень аккуратно разложены. Но от волнения он никак не мог найти какое-нибудь удостоверение личности. В руки попадались всякие незначительные документы: профсоюзный билет, книжка ОСОАВИАХИМ, корочки члена общества спасения на водах, удостоверение о том, что он, гребец Б.И. Кулагин, в соревнованиях на фофанах получил третий юношеский разряд, грамота о том, что на торжественном вечере в день 60-летия Октября он читал какие-то патриотические стихи. Борис и сейчас помнил эти стихи: «Он дие, дие, вечно дие, боец-украинец сказал». Вот комсомольский билет, сгодится на крайний случай. А вот и паспорт.

      Он вышел в прихожую. Дверь отворилась, и появилась мадам Гаулейтер. Увидев Бориса, она смутилась, спиной задвинулась обратно в дверной проем, очень медленно и осторожно закрыла входную дверь его квартиры.

      – Да входите же вы, Евдокия Прокопьевна! – только и успел произнести он.

      Борис стоял обескураженный, с бумагами в руках, посреди прихожей, растеряно глядя на входную дверь, но дверь не шелохнулась.

      Окрик охранников привел его в чувство. Он повернулся к кухне и через открытую дверь увидел, что они сидят за столиком у открытого окна и с удовольствием поглощают его завтрак.

      «Взяли без спроса тарелки, чашки, вилки, ножи, сахар, хлеб… И мой завтрак. Как это все-таки нетактично».

      Он хотел сделать им строгий выговор, но вместо этого спросил:

      – Почему она ушла?

      – Не положено, – сказал потный и отпил глоток пива из бутылки. Вид у него был вполне довольный. – Вы, слава богу, арестованы. И вас охраняют не последние люди нашей отчизны и родного ведомства. Так что ваша безопасность полностью гарантирована.

      «Безопасность, – с отвращением подумал КГ. – Как будто мне что-то угрожает кроме присутствия этих двоих незваных гостей».

      – Послушайте, разве это так делается? Какой же это арест? Вовсе я и не арестован.

      – Опять двадцать пять. Есть такие люди, Вован, им хоть сто раз объясняй, они все равно ничего не понимают. Я не намерен в тысячу первый раз отвечать на один тот же вопрос, – довольно миролюбиво сказал потный и любовно провел мягкой корочкой аппетитного батона по желтой яичной лужице в тарелке.

      – Но на этот раз вам все-таки придется мне ответить. Вот мои документы. Я – Борис Илларионович Кулагин. Начальник сектора солидного предприятия, занимающегося повышением обороноспособности нашей Родины. Комсомолец, между прочим. Аспирант. Лауреат премии Ленинского комсомола за разработку особо важных телеметрических систем. Член профсоюза, – неуверенно добавил он. – А вы кто? Предъявите свои документы. И в первую очередь