Башня Ярости. Книга 1. Чёрные маки. Вера Камша

моего брата, подбросил ребенка смертной женщине, жившей в деревне на краю заповедных болот. Ее имя хранилось в строжайшей тайне, а Маг-одиночка умел путать следы, как никто. В Убежище сочли их поступок безумным. Нанниэль сказала супругу, что, если он не вернет ей сына, она его покинет и вернется в дом отца, забрав дочь. Астени воспринял и угрозу, и ее исполнение спокойно – он никогда не любил жену, так же как она не любила его.

      О судьбе Нэо Рамиэрля мы не знали ничего, пока спустя пятьдесят с лишним лет Уанн не привел его в убежище. Лицо Нэо повторяло лица Астени и Ларэна, но в груди его билось сердце человека. Он предпочитал называть себя Романом и думал, чувствовал и действовал как смертный. В Убежище мой племянник пробыл ровно столько, сколько требовалось, чтобы овладеть начатками магии, как эльфийской, так и человеческой. Обучавшие Нэо были поражены его способностями, но великие тайны для него еще долго оставались игрой.

      Мы с Романом стали друзьями, он накрепко сошелся с Уанном и очень привязался к отцу, но отношения с матерью и сестрой у него не сложились. Признаюсь, тогда я не видел в этом опасности, а к словам Уанна об угрозе, нависшей над Таррой, относился с позорным равнодушием.

      Нэо стал нашим разведчиком в мире людей. Ничего не зная о своем происхождении, Роман избрал себе судьбу странствующего барда, готового в любое мгновение схватиться за меч. Узнав о себе все, он не захотел ничего менять. Он уходил и приходил, о чем-то говорил с магами и отцом, вновь исчезал. Нэо нравилось ходить по краю пропасти, слагать песни и держать смерть на расстоянии клинка. Наследник Лебединых владык скитался среди людей, а в Убежище относились к этому как к болезни, в которой был повинен его отец.

      Вспоминая собственную жизнь, я понимал, что Нэо легче умереть, чем запереть себя на затерянном в болотах острове, но мне и в голову не приходило, что однажды в его руках окажется судьба Тарры. Так продолжалось несколько сотен лет. Мы и маги жили рядом, не мешая друг другу и не нуждаясь друг в друге, но потом Уанн потребовал откровенного разговора, я выслушал его. Так в Убежище вошла война [3].

      Маг-одиночка рассказал о чудовищном Белом Олене, воплощении Древнего Зла. Каюсь, я это воспринял как нелепую сказку. Нэо Рамиэрль оказался прозорливей, ему давно не давало покоя кажущееся благополучие внешнего мира. Мой племянник оседлал коня и отправился по следу старых легенд и туманных пророчеств. Он то догонял судьбу, то уступал ей, то вырывался вперед. Нэо вернулся в Убежище на исходе лета и привез в седле беду. Сомнений не было – Белый Олень и впрямь существовал. Тарра оказалась на краю пропасти по вине Светозарных, не удосужившихся узнать, какие тайны хранит захваченная ими земля. Не брось победители завоеванный ими мир на произвол судьбы, ничего бы страшного не произошло – тот же Ангес легко справился бы с пробудившейся напастью. К несчастью, Воин покинул Тарру вместе с братьями и сестрами, и удержать небо предстояло тем, кто остался.

      Я не стану шаг за шагом пересказывать

3

Речь идет о так называемой Войне Оленя, подробно описанной в двух первых Хрониках («Темная Звезда» и «Несравненное право»).