Пять ночей у Фредди. Серебряные глаза. Скотт Коутон

расскажи о себе, – предложила она доверительным тоном, передразнивая не то ведущего ток-шоу, не то чью-то не в меру любопытную мамашу.

      Чарли неловко пожала плечами, моментально почувствовав себя не в своей тарелке.

      – Что ты имеешь в виду?

      Джессика рассмеялась.

      – Не знаю! Дурацкое начало беседы, да? Я хочу сказать, разве можно нормально ответить на подобный вопрос? М-м-м, как насчет школы? Есть симпатичные парни?

      Чарли тоже вытянулась на кровати, скопировав позу Джессики.

      – «Симпатичные парни»? Нам что, по двенадцать лет?

      – И все же? – не отставала Джессика.

      – Не знаю, – ответила Чарли. – Не так чтобы много.

      Народу в ее классе было немного. Большинство одноклассников девушка знала еще с тех пор, как переехала вместе с тетей Джен, и встречаться с кем-то из них «в том самом смысле» ей совершенно не хотелось. Она так и сказала Джессике.

      – В основном девушки встречаются с парнями постарше, если хотят с кем-то встречаться, – подытожила она.

      – И как же обстоят дела с парнями постарше? – поддразнила ее Джессика.

      – Никак. Наверное, я всегда ждала, пока вырастут ребята из нашей компании.

      – Точно! – Джессика расхохоталась, торопливо придумывая, чем бы поделиться с подружкой. – В прошлом году был один парень по имени Донни, – сказала она. – Смотрел на меня как на сумасшедшую, честное слово. Он был так мил со всеми. Постоянно одевался во все черное, и у него были такие густые черные волосы, что я не могла ни о чем другом думать, только о том, как сяду рядом с ним и уткнусь носом в его макушку. Я так переживала, что даже умудрилась получить двойку по тригонометрии. Он был ужасно артистичный, поэт, а еще повсюду носил с собой такую тетрадь в черной кожаной обложке и постоянно что-то в ней строчил, но никому не показывал. – Она мечтательно вздохнула. – Я все думала, как бы уговорить его почитать мне эти стихи, чтобы я могла лучше понять его душу, понимаешь?

      – И как, он показал тебе свои стихи? – спросила Чарли.

      – О да, – с энтузиазмом кивнула Джессика. – В конце концов я попросила его показать, ну знаешь, он был такой застенчивый и ни за что бы не заговорил первым, и мы ходили в кино, а потом поднялись на крышу его многоквартирного дома, и я рассказала ему, как мечтаю изучать древние цивилизации и отправиться на археологические раскопки и все такое. И он показал мне свои стихи.

      – И ты поняла его душу? – спросила Чарли, вне себя от радости – ведь она участвует в самом настоящем девчачьем разговоре! Прежде ей и в голову не приходило, что она будет болтать о таком. Чарли с энтузиазмом кивнула. «Ой, не переборщить бы с восторгами». Она постаралась успокоиться, а Джессика подскочила на кровати и прошептала:

      – Стихи оказались ужасными. Кто бы мог подумать, что можно сочинять такой напыщенный и скучный бред. Я хочу сказать, пока я читала эту писанину, мне было за него стыдно. – Она закрыла лицо ладонями.

      Чарли засмеялась.

      – И