Помолвка с чужой судьбой. Екатерина Островская

вдвоем. Алексей Иванович ушел почти сразу, как только признался, что ничего у него не вышло.

      – Ну что ж, – вздохнул адвокат, кинув взгляд на закрывшуюся за психотерапевтом дверь, – и на старуху бывает проруха.

      Ели молча, но когда Перумов взял стакан с чаем, он все-таки не выдержал.

      – Не вышло у него! Вот так просто! Как все прошло, Вероника Сергеевна? Может, вы мне расскажете чуть-чуть подробнее?

      – Коля отозвался, но сказал, что далеко и плохо слышит, а Алексей Иванович не стал настаивать.

      Может быть, не надо было это говорить, придумывать, словно оправдываясь за незнакомого ей человека, но адвокат успокоился.

      – И когда теперь получится?

      – Завтра попробуем. Кстати, звонила бывшая жена Гасилова, но я не стала отвечать.

      – Это вы напрасно. Вдруг она располагает какой-нибудь полезной для нас информацией? Вы можете ей сами перезвонить?

      – Могу, но не хочу. Во-первых, она мне не подруга. Во-вторых, она бывшая жена, с которой у Гасилова не было уже никаких отношений. В-третьих…

      Телефон зазвонил опять. И опять это была Гасилова. Вероника посмотрела на адвоката, и тот, догадавшись, чей это вызов, кивнул.

      – Але, меня слышно? – спросил женский голос. – Это Жанна Гасилова. Ты меня узнала?

      – Узнала.

      – Я вот чего звоню. Ты вообще молодец. Я хоть и думала, что ты тварь последняя, но теперь, можно сказать, так не считаю… То есть, что я считаю, тебе, конечно, до лампочки… Так вот, Ракитин твой – молодец! Я только сейчас узнала – мне Лариска Суркис позвонила и со всеми подробностями ввела в курс дела. Вроде того, что отлились… или как там – отплатились волку овечьи слезки. Я, как ты понимаешь, не овца, но так просто говорят… И, конечно, терпеть была не намерена. Я бы сама этого козла своими собственными руками порвала… За все, что он со мной сделал… За то, что почти двадцать лет жизни ему отдала… Слава богу, что детей нет, а то бы они его сами… Но ты меня опередила, то есть твой Ракитин… Он сейчас где, кстати? В тюрьме уже? Тогда ты приезжай ко мне, посидим, вспомним былое… Как раньше было… Ты слышишь?

      – Мы с вами раньше никогда нигде не сидели, да и сейчас у меня не то настроение, чтобы сидеть вот так.

      – Ты чего, типа того что обиделась? Забудь. Давай, бери такси… Хотя какое такси, у вас же целый парк машин и целый зоопарк водил… Запрягай одного и записывай адрес. У меня есть бутылочка виски, но ты можешь тоже прихватить.

      – Сегодня не получится. В другой раз как-нибудь.

      – Ну, не хочешь – не надо. На фиг ты нужна мне здесь. Без тебя как-то лучше дышится…

      И тут пошли гудки.

      – Я все слышал, – сообщил Перумов, – дамочка в дупель пьяная. Так что ничего существенного она сказать не могла.

      – Она не для того звонила. Она позлорадствовать хотела и посмеяться надо мной, считая, что Ракитина посадят, а я разорюсь на судах. Но я менее всего сейчас готова говорить о Жанне Гасиловой. Мне хотелось бы, чтобы с мужем все было хорошо, чтобы Алексей Иванович смог помочь ему… Когда Коля очнется, он лучше нас будет знать, что делать дальше.

      Глава