Мы рядом!. Михаил Полищук

желтые и синие,

      и даже цвета мокрого асфальта

      меня утянут к залежам кобальта,

      туда, куда Удава не пустили».

      Держась за пузо, чтоб не разорвалось,

      сквозь слезы вспоминая чью-то мать,

      Еж повернул туда, откуда вышел.

      А где-то очень близко раздавалась,

      хоть ни словечка было не понять

      лихая песня в исполненье Мыши.

      Тяжелая досада зимней стужей

      объяла всех невольных очевидцев.

      Спросил Енот: Ну, почему же,

      к ним нечисть не приходит спьяну?

      Регочет тот, и та поет, что птица,

      им хорошо, им можно веселиться,

      а мы чуть не уделали поляну!»

      Луна-красавица в свою вступила смену,

      златого цвета, словно спелый колос,

      ночь мягко опустилась на зверье.

      И в темноте раздался чей-то голос:

      – Не стоит рассуждать на эту тему,

      ведь так и есть, что каждому свое.

      Гризли и туристы

      Я – гризли, я гроза Канады!

      Для тех, кто с зоологией не дружен,

      поясню. Это глыба под сорок дюжин,

      которой даже знать не надо

      что есть такой прием – засада.

      Я медведь хулиган, я иду напролом,

      бэтээром сметая преграды,

      а те, кто мне не очень рады

      пусть не обижаются потом.

      К тому же, неизвестно почему,

      меня природа щедро наделила

      свирепым, лютым, злобным нравом.

      Порой бывает, хоть и не хочу

      (когда сдержаться не под силу)

      насытиться своим медвежьим правом.

      Правом сильного и беспощадного

      правом грозного, правом жадного…

      А если без браварства и обмана

      признаюсь честно – это с голодухи,

      когда в желудке две худые мухи

      болтаются как лодки в океане.

      Что мне малинка, что черничка

      или какой трухлявый корешок?

      Я ведь не зайчик и не птичка,

      не слизнячок, не петушок.

      Я хищник, мясо – вот мой вкус,

      обожаю его, как корову индус.

      Кого прибью, кто сам помрет,

      затем, всего лишь на недельку

      в парную матушку-земельку.

      Достанешь – слюнок полон рот!

      Пришла весна, я вылез из берлоги,

      в которой лапу чуть не отсосал

      и есть хочу, как тысяча чертей!

      Передо мной открыты все дороги,

      которые топтал и не топтал,

      а вот куда идти, не знаю, хоть убей…

      И вдруг, как по заказу, голоса!!!

      Спасибо Боже, за прекрасное начало!

      Ну, как тут не поверить в чудеса —

      продрал глаза и чавкай до отвала!

      Ломая ветки истощенным телом,

      давясь обильным слюновыделеньем

      я бросился бежать, что было мочи,

      в мозгу, от голода осатанелом

      одна лишь мысль – об объедении,

      хороший стимул, между прочим.

      Глаза увидели веселую картину —

      у костра на небольшой поляне

      все пьяные, едва ли не в дымину

      расслаблялись,