Корбо. Под знаменем корсара. Татьяна Милях

спальне. – Долорес закусила губу и на её глазах показались слёзы. – Хуже того, позже они решили, что я должна родить для их поганого рода ребёнка и заставляли присутствовать при их оргиях. По-другому у моего мужа ничего не получалось, – презрительно сморщилась женщина, – Но я не забеременела, ни от мужа, ни от его любовника, – с облегчённым видом вздохнула она.

      – Господи, Долорес! Как же ты перенесла всё это?! – выдохнула Эстель изумлённо уставившись на женщину. Её собственные переживания отошли на второй план и не казались девушке уже настолько ужасными. Графиня взглянула на подругу, заметила безграничное сочувствие и сожаление в её глазах и улыбнулась.

      – Нет, я тоже была когда-то счастлива. – Неожиданно призналась она. – Когда мне исполнилось шестнадцать я встретила человека, который полюбил меня, а я его, – на мгновение графиня замолкла и улыбнулась, по-видимому, вспоминая своего возлюбленного и то прекрасное время, когда они были вместе. – Он разорившийся дворянин и служил в свите моего мужа. В Испании каждый состоятельный господин считает своим долгом продемонстрировать свой статус и старается окружить себя множеством слуг, пажей и телохранителей. И сколько наши короли не подписывают указов надеясь ограничить количество свиты, дабы гранды не затмевали роскошью самого короля, это не имеет большого эффекта, – усмехнувшись, пояснила сеньора, – Вот мой муж и приставил Даниэля ко мне телохранителем, – Долорес мечтательно вздохнула, – Он был так красив! Настоящий идальго. Мы сразу полюбили друг друга, и я просто потеряла голову. Моё счастье длилось почти год, – улыбнувшись, проговорила сеньора, вспоминая радостные минуты, проведённые с любимым. Графиня вдруг замолчала.

      – И, что же случилось потом? Вы расстались? – не выдержала и спросила Эстель.

      – Да, моя милая, – снова печально вздохнула Долорес. – Как я говорила, Даниэль был моим телохранителем, а потому по долгу службы не покидал дверей моих покоев. Мы практически не расставались, – уточнила женщина. – Но в один несчастный день любовник Фердинанда решил по старой памяти наведаться ко мне. Но после того, как я стлала близка с Даниэлем, я не могла больше терпеть издевательства со стороны этого мерзавца и начала сопротивляться и кричать. Услышав мои крики, Даниель ворвался в комнату и убил гранда. Был суд. Фердинанд и судил его, – грустно усмехнулась Долорес. – За такое преступление Даниэлю грозила смертная казнь, хотя по большому счёту он выполнял свой долг и защищал мою честь, которую не мог защитить мой муж. Фердинанд на самом деле больше переживал из-за смерти своего любовника, чем из-за меня. Но я пригрозила ему, если он казнит Даниэля, то я доложу о всех его проделках святой инквизиции. Тогда Фердинанд приговорил моего любимого к десяти годам на галерах. Это хотя бы давало какую-то надежду. – Долорес снова замолчала и через некоторое время продолжила рассказ. – Через два года мне сообщили, что галера на которой отбывал