Гайдзин. Джеймс Клавелл

решить проблему средствами дипломатии, предпочтительно. – Затем на английском: – Проводите их туда, где они могут подождать, Иоганн. Итак, джентльмены? – Он поднялся, деревянно поклонился и первым прошел в гостиную. Проходя мимо Филипа Тайрера, он бросил, не останавливаясь: – Побудьте с ними, держите глаза и уши открытыми.

      Все посланники первым делом направились к высокому ночному горшку, стоявшему в углу приемной.

      – Фу-у-уф, господи! – благодарно выдохнул сэр Уильям. – Я уже думал, мой чертов пузырь сейчас лопнет.

      Вошел Лун, за ним следовали слуги с подносами.

      – Хейа, масса. Чай-йа, сам’вича! – Он презрительно ткнул большим пальцем в направлении другой комнаты. – Такой же малтышки давать, хейа?

      – Клянусь Богом, тебе стоило бы говорить потише! Вдруг кто-нибудь из них говорит на пиджине.

      Лун тупо уставился на него:

      – Что масса говорить?

      – А, ладно.

      Лун вышел, умирая про себя от хохота.

      – Итак, джентльмены, как и ожидалось, прогресс равен нулю.

      Сератар раскуривал трубку, беспечно наслаждаясь замешательством сэра Уильяма. Андре Понсен сидел рядом с ним.

      – Что вы предлагаете делать, сэр Уильям?

      – А каков будет ваш совет?

      – Это британская проблема и лишь отчасти французская. Если бы мне пришлось заниматься ею целиком, я бы уже разрешил ее с обычной для французов стремительностью – в тот же день, когда она возникла.

      – Но сначала, mein Herr, вам, разумеется, понадобился бы такой же прекрасный флот, – довольно резко произнес фон Хаймрих.

      – Разумеется. В Европе их у нас довольно, как вам известно. И если бы политика императорской Франции была такова, что мы должны быть представлены здесь крупными силами, как наши английские союзники, мы имели бы у берегов Японии один-два своих флота.

      – Да, следовательно… – Сэр Уильям устал. – Мне ясно, что ваш общий совет – держаться с ними жестко.

      – Жестко и непоколебимо, – сказал граф Сергеев.

      – Ja.

      – Безусловно, – кивнул Сератар. – Я полагал, именно к этому решению вы уже и пришли, сэр Уильям.

      Британский посланник пожевал бутерброд и допил свой чай.

      – Хорошо. Тогда сейчас я объявлю сегодняшнюю встречу законченной, назначу повторную на завтра, на десять часов, с ультиматумом: аудиенция у сёгуна не позже чем через неделю, выдача убийц, выплата репарации или… С вашего общего одобрения, разумеется.

      – У меня есть предложение, сэр Уильям, – сказал Сератар. – Принимая во внимание, что им, очевидно, сложно устроить эту встречу с сёгуном, почему не оставить ее на потом, когда прибудут подкрепления и у нас появится действительный повод для встречи с ним. В конце концов, цель настоящей экспедиции – продемонстрировать нашу способность к исправлению зла, а не осуществлять политику империи, вашей или нашей.

      – Разумно, – с неохотой признал пруссак.

      Сэр Уильям задумался над причинами такого предложения, но не смог отыскать в нем ни изъянов,