Вечно 17. Клэр Твин

на фильм «Уйти красиво», где играет один из моих любимых актёров – Морган Фримен.

      Спустя час с лишним мы отправились по магазинам. Обанкротив отца, я с счастливой миной прошла в машину и бросила пакеты с одеждой и с прочим барахлом на заднее сидение, а сама уселась вперёд. Я ощущаю такой трепет в груди, словно шесть лет разлуки и вовсе не было. Папа садится за руль и кладёт свой паспорт в бардачок. Я все ещё улыбаюсь. Я просто-напросто не могу перестать сиять. Я по-настоящему счастлива, ведь папа, наконец, обратил на меня внимание… Каждому ребёнку нужен отец или мать. Никто не сможет заменить их, даже, если очень захотят. Родители – единственные люди, что будут рядом несмотря на твой статус, финансовое состояние и характер. Они никогда не бросят тебя.

      Папа заводит машину и выезжает со стоянки, выглядывая в окно, чтобы осмотреться нет ли машин. Что-то слишком уныло. Мое настроение доходит до небес, и ангелы показывают на меня пальцем. Я включаю магнитофон, и в автомобиле заиграла первая композиция. Боб Марли. Папа просто обожает его песни. Я замечаю, как пальцы отца ритмично барабанят об кожаный руль, а его губы беззвучно повторяют слова песни.

      – One Love! What about the one heart? One Heart! – начинаю петь я, пританцовывая на одном месте, хлопая в ладоши. Папа ловит ритм и повторяет за мной.

      – What about..? Let's get together and feel all right, – отец улыбается мне и совсем забыв о том, что мы на дороге, начал танцевать. Мы потеряли управление и чуть не врезались в крайнюю машину, но папа успел сориентироваться. Я железной хваткой держусь за поручень и благодарю Бога за все хорошее в жизни. Папа начинает смеяться. Это панический смех, но я его поддерживаю. Мы громко смеёмся и перекрикиваем песню.

      – Это было опасно, – замечает папа, уменьшая музыку. Я кивнула.

      – Мы могли пострадать.

      – Но я спас нас. Всё-таки я прекрасен.

      Меня начинает распирать от смеха.

      – Да, конечно, а ничего что мы именно из-за тебя чуть не попали в аварию?

      Папа скривил губы и поглядел на меня.

      – Опустим подробности, – говорит он, и я не сдерживаюсь и начинаю хохотать. Странно, но, когда нам хорошо, любое слово – и мы начинаем смеяться, как психически нездоровые люди, вы это замечали?

      Беру в руки телефон и смотрю на часы: почти три. Набираю номер Роуз и звоню ей. Гудки, гудки, гудки… есть!

      – Привет, это Роуз. Сейчас я не могу ответить на звонок, но вы можете оставить голосовое сообщение, и тогда я вам перезвоню! – проговорил автоответчик. Надежда испарилась.

      – Что-то произошло? – спрашивает папа. Я мотаю головой.

      – Отвези меня на стадион «Уоксерс», – прошу я, – сегодня играют мои друзья, я обещала придти.

      – Ладно. У меня есть кое-какие дела, я оставлю тебя и уеду.

      Дела? Он же взял выходной…

      Мы едем в тишине, но теперь уже без какого-либо напряжения. Все гармонично. Мы подъезжаем к большому баскетбольному стадиону. Из далека видно, как много людей пришли на игру. Папа останавливает машину у знака «стоянка запрещена», и я выхожу с машины. Мои руки потянулись за рюкзаком, а затем я вспоминала о пакетах с вещами. Вот черт,