Лето придёт во сне. Часть 3. Запад. Елизавета Сагирова

простыню и сооружу из неё что-то вроде тоги, убегу ли хоть чуть-чуть дальше?

      Доктор не задал мне ни одного вопроса, ни проявил ни малейшего участия. Знал, откуда я и куда вернусь? Или ему просто велели не интересоваться странной пациенткой, которая всё равно долго здесь не пробудет? В любом случае такая отстранённость тоже о многом говорила.

      И я решила просто ждать. Как бы там ни было, но повлиять на своё положение мне всё равно уже не удастся.

      В течение ближайшего часа ко мне зашла нянечка, принесла еду. И еда, и нянечка являли такой поразительный контраст с похожими событиями двухлетней давности, что моё дежавю разбилось на тысячу осколков. Вместо ослепительной блондинки Машуты – хмурая женщина с унылым пучком бесцветных волос, ещё не пожилая, но с такой печатью забот на лице, что выглядела почти старухой. Вместо исходящего ароматным паром обеда со свежими фруктами на закуску – вязкая серая овсянка и остывший чай.

      Всё это женщина поставила на стол. Не на маленький сервировочный столик на колёсах, что были в клинике Оазиса, а на громоздкое, с металлическими ножками и поцарапанной столешницей, старинное чудовище в углу. Выпрямилась, посмотрела на меня.

      – Здравствуйте.

      Я попыталась улыбнуться как можно более доброжелательно, но получила в ответ лишь мрачный кивок. Женщина тяжело зашагала к дверям.

      – Простите, сударыня, – я предприняла ещё одну попытку, – мне нужно поговорить с доктором, можно его позвать?

      – Ещё чего, – буркнула нянечка неожиданно низким протяжным голосом. – Будет он к тебе по вызову бегать! Жди вечернего обхода, ты здесь не одна.

      – Но у меня особый случай, – заторопилась я. – Я попала в аварию и…

      – И что? – перебила женщина. – Думаешь, только ты попала в аварию? Это травматология, милочка! И ты не самая тяжёлая из больных.

      – Но… – я не могла придумать, как пробиться сквозь эту плохо скрытую враждебность. – Но… мне действительно срочно! Погибли люди и, возможно, мне тоже угрожает опасность…

      – А вот с этим пусть полиция разбирается, – не дрогнула тётка. – Наше дело маленькое.

      Я начала злиться.

      – Хорошо, тогда скажите доктору, что мне стало хуже. Он обязан прийти и оказать помощь.

      Женщина по-хозяйски облокотилась о дверь, и окинула меня насмешливым взглядом, в котором, однако, сквозило любопытство.

      – И откуда ты такая расписная свалилась? Иностранка чтоль? Так не похоже. Да и забрали бы тебя уже отсюда, иностранку.

      – Заберут, – буркнула я, ловя себя на том, что смотрю куда угодно, только не на эту замотанную жизнью тётку. В Оазисе я так привыкла видеть вокруг только красивых и нарядных женщин, что её вид был просто физически неприятен.

      Возможно, женщина это почувствовала: её голос из отчуждённого стал откровенно враждебным:

      – Вот и жди, пока заберут, цаца. А здесь права не качай.

      Дверь захлопнулась, и я снова осталась одна. Невесело задумалась. Зла на нянечку не было. Если она говорит правду, а обманывать ей нет смысла, то здесь наверняка и