Черные подковы. Макс Игнатов

самолет, битком набитый чувалами. Выгружается это все на грузовой склад и оформляется как – внимание! – багаж. Та-да-дам! Понимаешь?

      – Пока нет, – признался Виктор.

      – Тогда слушай дальше. Это как бы упрощение таможенного оформления багажа, ввозимого из Турции – так, кажется, наш бывший коллега это все ему преподнес. Пришел он к нему не просто так – по старому знакомству и в связи с высоким статусом Замышляева. Начал объяснять. Самый цинус в том, что этот так называемый багаж растамаживается на одного получателя по единой таможенной ставке. То есть – почти как тот же груз по карго, но не карго вообще ни разу.

      – И что дальше? – Виктор увидел, что они подъезжают, а услышать конец истории очень хотелось.

      – Самое основное, что понял пьяный замначальника таможни из всего объясняемого – то, сколько он положит в карман. У нашего бывшего коллеги великий дар убеждения, – Гера опять захохотал. – Все документы были подписаны в миг. Самолет был загружен и прилетел. А оформляли этот товар на грузовом складе Уголек и я.

      – И он тебя…

      – Да он чуть бороду не вырвал, когда увидел, что придется со мной вместе вести эту сделку! Но тот самый великий дар убеждения, – Гера на пару секунд поднял правую руку с вытянутым пальцем, – вкупе с шуршавчиками, сделали его покладистым. Все было оформлено, подъехали несколько грузовиков, ребятишки все скидали в кузовки, и все уехали: Замышляев домой, а мы втроем – к коллеге на хату, сутки там бухали во славу дара убеждения. Выпили и съели все, что было в холодильнике, под конец уже джин пельменями закусывали, брр!

      – Дома не потеряли?

      – Жена у меня – золото, я ей позвонил, как на хату поехал, только и сказал, чтобы не теряла и что все нормально, – Гера вздохнул. – Я не люблю заглядывать в чужой карман, но сколько Замышляй получил за этот самолет – даже представить не могу. Мы, конечно, тоже получили свое, погуляли опять же на халяву… А ты говоришь – у него денег нет. Да есть они, он и квартиру новую сейчас на эти бабки обустраивает, точно говорю. И меня он в жизнь не тронет, потому как нас слишком многое связывает. Эх, жаль, он лишь раз на такое согласился, не стал больше подписываться…

      – Так контрабанда же голимая, – воскликнул Виктор. – Вот он и ссыканул. Все, здесь останови.

      Они остановились. Гера хмыкнул.

      – Не в контрабанде дело. Он хочет деньги получать, но сам не хочет для этого ничего делать. Хочет, чтобы кто-то другой подставлялся. А здесь он документы подписывал. Да, по документам ажур – сколько прилетело, столько и выпущено. И пошлина взята – почти как положено. А вот зачем самолет практически пустым летел, как получается – вопросы потом могут быть только к Замышляеву. И еще есть свидетели, в том числе я. И вот этого он боится больше всего.

      И еще. Слушок один есть. За год до этого, зимой, прямиком в новогоднюю ночь, на грузовой склад приехали ребятишки на двух «КамАЗах». Охраны тогда толком не было, какие-то ослы сидели, и вот этих отмечающих Новый Год ослов связали и бросили в сторонку. «КамАЗы» нагрузили чувалами под завязку и растворились в праздничной ночи. Конечно, никого и