По моему хотению, по отцовскому велению. Клара Колибри

прикиде?

      – Что верно, то верно, выглядишь ты для «наших» мест непривычно. Точно с глянцевого журнала, какого, к нам шагнула. Опять же, говор… В гости, что ли, к кому приехала?

      – Приехала! И что?! – Решила, что лучшая защита была нападением, поэтому и употребила вызывающий тон. – Тебе какое дело?! Знакомиться он не собирался, а глупости спрашивать… это он запросто… это пожалуйте! Сам-то ты кто? Может, ты сам и есть беглый… этот… заключенный?

      Сказала и обомлела. А вдруг и, впрямь, какой неблагонадежный? А я с ним стояла и говорила, да еще одна на пустынной тропе. Черт, знал, что такое! Вон, и велосипед у него какой-то допотопный. Не знала даже, что такие еще существовали на свете. А может, тот был и не его вовсе… может, он его у кого украл? Подумала об этом, и сразу почувствовала, как начала покрываться вся мурашками.

      – Скажешь, тоже!.. Да, меня здесь каждый знает. Я, Сашка. Сашка-пасечник! Ты к кому приехала-то?

      – Не скажу, теперь. Вышел ты у меня из доверия, Сашка-пасечник! Встретил меня очень «ласково», поэтому не стану с тобой говорить теперь. Прощай, пойду я.

      – А я и сам знаю к кому ты приехала. Можешь не говорить.

      – Откуда? У меня что, на лбу написано? – Особо спешить и убегать от него, на мой взгляд, все же, не стоило, поэтому медлила с уходом.

      – Нет. – Он заулыбался во весь рот и чуть сдвинул выцветшую, когда-то бывшую синей, бейсболку чуть вверх, и теперь стало возможным увидеть его лицо целиком, а не только нос и рот. – Мать говорила, что к тетке Нюре должна внучка приехать. То ли из Питера, то ли из Москвы…

      – Из Москвы. – Выпалила я, не задумываясь, очень надеясь, что попала в точку, и он, этот пасечник, перестанет меня подозревать и приставать с каверзными вопросами. – Все?! Тогда, я пошла.

      Теперь уже, мне казалось, можно было развернуться и продолжить движение по шпалам.

      – И куда ты направляешься? Тебе, разве, не сказали, что у нас здесь бродить по ночам не безопасно? Места глухие, зверья всякого полно… опять же, о беглых слух прошел. А ты идешь в сторону от поселка, не к нему, вовсе…

      – Как не к нему? А куда? – Закрутила я головой и в одну сторону рельс и в другую. – Мне казалось, что правильно иду.

      – Не, а. Ошибаешься. – Он чему-то радовался, вот дуралей.

      – Хорошо, что сказал. Спасибо. Значит, мне туда. – Указала в ту сторону, откуда и пришла. – А там что? В другой стороне?

      – Ничего. Нет, если пару-тройку суток топать станешь, то там будет маленький хутор. А больше ничего. У нас здесь, знаешь ли, простор! Налево пойдешь и направо пойдешь, все равно, ничего не найдешь. – Ему пришла охота веселиться, а мне, хоть плачь.

      – А если пойти по этой тропе? – Указала на стежку через поле с разнотравьем. – Там что?

      – Можно. Тоже до села дойдешь. К своей бабушке попадешь. Но по шпалам быстрее. По ним только ночь идти. А через поле намного дольше.

      – Как ночь? Я не могу ночь!

      – Пожалуй, что так. – Почесал он затылок, и от этого его бейсболка снова съехала ему на глаза. – Так зачем же ты так далеко от села ушла?

      Поневоле