Меря и Ростовское княжество. Очерки из истории Ростово-Суздальской земли. Д. А. Корсаков

жертвоприношения припасы, сборщики уходят, не затворяя ни дверей избы, ни ворот, складывают все полученное на возе и отправляются в следующий дом. По удалении сборщиков женщины разводят на шестке огонь, зажигая его горящим штатолом, и сжигают на нем остатки тесемок. Пепел их, вместе с углями, кладут в загнетку с молитвой к Юртова-озаису (духу-покровителю дома), которую произносит старшая в доме⁵⁸. Любопытный рассказ Нестора о волхвах в Ростовской области мы приведем ниже, а здесь припомним только, что во время голода в Ростовской области, волхвы были убеждены, что причина этого голода заключается в том, что замужние женщины «обилие держат» у себя за плечами, за что они и убивали их, прорезывая им «в мечте», как говорит летописец, за плечами и вынимая оттуда «жито, рыбу, мед и скору».

      Священным днем у мордвы считается пятница. Праздники мордвы и сопровождающие их обряды весьма схожи с великорусскими. Конечно, много из этих обрядов перешло к теперешней мордве от русских. Это тем более вероятно, что в настоящее время большая часть мордовского народа, забыв свой язык, употребляет русский даже и в языческих своих молитвах. «Но нельзя также отвергать, – говорит г-н Мельников, – чтобы некоторые старинные мордовские религиозные обряды не перешли к русским». Так например г-н Мельников полагает, что коляда и авсень, или таусень, заимствованы великоруссами у мордвы или у другого какого-либо финского племени, на что указывают самые названия того и другого святочного обряда. В русских деревнях неделя перед Троицыным днем зовется зелеными святками. Здесь видно торжество праздников Семика и святок, которое вполне объясняется празднованием мордвы в оба праздника Анге-Патяй и березовым богам: лесному Колу-озаису и домашнему, Келяде⁵⁹

      Сопоставляя затем и другие праздники и обычаи мордовские с великорусскими, г-н Мельников заканчивает свои статьи о мордовских религиозных верованиях следующими словами: «Вообще древняя мордовская вера, кажется, имела большое сходство с языческою верою русских славян, если не была одна и та же. У русских, уже девятьсот лет принявших христианство, она совершенно забылась, но остатки ее сохранились в разных обрядах, из которых многое трудно, или вовсе невозможно объяснить. Мордва крещена не так давно и еще помнит старинную свою веру. По сохранившимся у мордвы религиозным обрядам и по преданиям о ее религии можно объяснить многие русские обычаи и обряды»⁶⁰. В другом месте своих исполненных глубокого интереса статьях о мордве, к сожалению, неоконченных, г-н Мельников говорит по поводу сходства многих мифическо-космогонических легенд и сказаний мордовских с такими же русскими: на подобные сказания нельзя смотреть иначе, как на остатки верований русского народа еще во времена язычества. Кто от кого заимствовал эти верования, славяне ли от финнов, или финны от славян – решить трудно, но, кажется вернее предположить, что верования эти были общи обоим соседним племенам, славянскому и финскому⁶¹.

      Предположение