Звезды у миров общие. Николай Николаевич Шмигалев

в подсобное помещение детского кафе, выделенного для переодевания участников их анимационной группы.

      В подсобке, на ящиках из-под фруктов переодевался в «Осла» поверженный «Шреком» «лорд Фаркуад» – Кирилл Львович – единственный пенсионер в «креативном молодом коллективе». Пожилой Кирилл Львович был взят в команду лишь благодаря своему богатому ТЮЗовскому прошлому и чрезвычайно низкому росту, позволявшему ему играть характерных героев соответствующего типажа. Несмотря на почтенный возраст, мужчина был тот еще попрыгун-затейник.

      – Львович, а где Маринка? – окликнул бойкого пенсионера администратор. – Куда она запропастилась?

      – Ась?

      – Где наш «огр» в юбке, спрашиваю?

      – А-а, где Мариночка? Мариночка! Ты где? – Львович притворно заглянул за ящики. – А нету Мариночки. Тю-тю! А зачем она тебе?

      – Львович, не тупи. Сейчас её выход. Там Саня, наш толстопузый «Шрек» уже с «принцессой» Викой сосутся перед малышней. А это значит, что пора Вике, превратиться в Маринку. Ну, то есть, «принцессе»-красавице стать «принцессой»-«огром».

      – А давай я и «Фиону» заодно исполню, – без раздумья предложил свои услуги Львович, прекратив натягивать костюм осла. – Расширю, так сказать, свой репертуар.

      – Спасибо, Львович, ты у нас и так и «Лорд Фаркуад», и «Пиноккио», и «Кот в сапогах». А «осел» из тебя прямо такой типичный получается, как настоящий. Так что репертуар тебе добавлять не будем. Так где, Маринка?

      – Знамо где, у служебного выхода дымит папиросками, – поделился информацией Кирилл Львович. – Хотела здесь закурить, так я её туда прогнал. У меня же астма, Сереженька. А мне еще в ослиной шкуре по кафешке с детками скакать. Могу и «скопытиться» перед детворой.

      – Ладно Львович, дорогой вы наш осел, давайте, натягивайте уши и дуйте в зал, а я за Маринкой.

      Администратор Сергей рванул по коридору к служебному ходу…

      ***

      – Дебильное представление! – выпуская сигаретный дым через ноздри, поделилась Маринка наболевшим с рыжим котом, сидевшем на мусорном баке и изучающее разглядывая её. – Надо менять концепцию, киса.

      Что именно хотела этим сказать, Марина до конца сама не понимала, но точно знала, что что-то надо кардинально менять. Так дальше нельзя.

      Стоя в дверном проеме, в одной руке девушка держала тонкую длинную сигарету с ментоловым табачком, (а никак не папироску, как заявлял Львович), в другой реквизит –поролоновую «голову» принцессы Фионы, той самой, которой мультипликационный персонаж становился с заходом солнца – зеленой ушастой орчихи.

      Приехав поступать в театральное училище из захолустья, Марина, как это в большинстве случаев происходит, не сдала вступительные экзамены. Возвращаться в глухомань, где её никто кроме тетки не ждал (да и та, скорее всего, не ждала, надеясь, что племянница найдет себе место в городе), девушка не захотела. Молодая особа решила остаться в городе, чтобы на следующий год вновь попробовать поступить. С работой для девушки без специальности