Гадкий утенок. Сборник рассказов для женщин. Василий Баранов

ничего. Жесткие скулы, правильный овал лица. Темные волосы. Глаза зеленые. Одна дура сказала, что тонет в них. Утопленница. Если на мой взор бросить этакую поволоку, так эти дуры готовы вытворить, что угодно. Фигура у меня спортивная, плечи широкие. Отец с матерью постарались на славу. Не жалуюсь. Я этих дурех собираю, как грибы в кошелку. На мой век девок хватит. У меня своя квартира, так что притормозить с девчонкой у меня есть где. У меня свои правила игры. Я всегда ношу с собой защиту. Пачку презервативов. Я ж не дурак, чтобы за несколько минут удовольствия платить потом всю жизнь. Чем больше отлучаешь от себя девчонок, тем больше ты у них в цене. Можно считать, я ценный приз. Пусть борются. А мне-то что? Вечно любить невозможно. С этим я согласен. Вечно любить невозможно. Одна за мной увивалась. Мне ничего не надо. Мне только ребеночка от тебя. Обещаю, мне ничего не надо. Ага, я что, последний дурак. Помню поговорку, обещать, не значит жениться. Сегодня ты пообещала, а завтра захомутаешь. Нет. Барышни. Я в эти игры не играю. Я сказал, у меня свои правила игры. И будем играть по этим правилам, а не по вашим, бабьим. У меня тачка приличная, парфюм обалденный. Деньжата водятся. Вообще, все путем. Кто-то скажет, нельзя, Костяй, так с ними, с девками. А я что? Я ничего. Я ведь не маню их на огонек. Сами мотыльки мои летят. Пара. Тройка встреч, и они такие шелковые. Покладистые. Вот именно, покладистые. Сами ложатся, и меня к себе тащат. А я тут причем? Чертова бабка им в бок! Так и норовят, так и норовят. Что мне гнать их от себя? Отмахиваться, как от мух? Не хочется. Пусть летят. У меня свои правила игры, у них свои. Поиграем в любовь, девчонки, а?

      Они крутятся вокруг меня, как кошки возле кринки со сметаной. Девственницы – это не мой стиль. Хотя можно. Но девчонка, которая попробовала мужчину – это лучше. Во-первых, меньше слез. Во-вторых, у нее какой-то опыт. Замужние? Нет, совершенно нет. Во-первых, мне не нужен для остроты ощущений ревнивый муж, который будет бегать и выслеживать. Ладно, если кулаки. А если выхватит нож? Или стрелять начнет? Или разведется. А эта так и будет лезть с чемоданом ко мне в дверь. Ну, ладно бы залезла, так она так и будет таскаться с чемоданом от меня к своему бывшему, а потом назад. Или к кому третьему. Просто табор, только не с кибитками, а с чемоданом. А те, кто дарит отдых за деньги, это неспортивно. Это охотиться на лису, которая сидит на привязи. Тут всякий урод, и тот будет в дамках.

      Пора на работу. Опоздаю, опять шеф будет пилить. Подъехал на стоянку возле офиса. Оставил машину, иду. Ба! Издали меня заметила Марина. Машет, делает ручкой и ко мне. Замахала бедрами, как матрос на сигнальном мостике флажками. Сигналит, обещаю все. Подходит.

      – Костя, это ты? Рада тебя видеть. – Как я рад, как я рад, что приехал в Ленинград. Детский восторг. Тряпки на ней не детские. В таких светские львицы себя выгуливают, или интердевочки возле отелей. Вру, такие, возле отелей, не шляются. Этих подают на заказ. Путана, путана, путана, тебя, как рыбу, к пиву подают. Мне такие по-карману. Но эта готова за мои красивые глаза. За твои красивые глаза, я готова в шалаше отдаться. По щеке моей течет слеза, убежать и в сквере отдышаться.

      – Я тоже, Марина. – Откуда ее вынесло?

      – Ой. Сколько