Рассекающий поле. Владимир Козлов

вины перед русским народом, – изящно сформулировал Павлик.

      – Сегодня русскому народу негде выпить, – подвел черту кореец Олег.

      Дверь открыла сама Алла.

      – Здравствуй, Алла, – сказал Сева. – Мы не знаем, как завтра сложатся наши судьбы…

      – Заходите.

      – Да… – стали толпиться вчетвером в прихожей.

      – Я не одна, – тихо и многозначительно сказала Алла, отступая в комнаты. – Проходите… Сюда…

      Парни переглянулись. Сева пошел вперед. Он вдруг понял, как непредставительно он одет: серые длинные шорты и серая жилетка на голое тело.

      Он вышел из темноты в свет в ожидании худощавой степенной мамы-стоматолога. А там сидела чуть сгорбившаяся женщина, державшая на отлете узкий стакан. Ее губы были чуть сжаты, а темные глаза и не подумали подняться на вошедших. Сева остановился. Было видно, что по возрасту она почти ровесница. Но она – женщина, а тут – дети.

      – Здравствуйте, девушка, меня зовут Всеволод. А как вас?

      – Это Анна, – сказала Алла, – а это мои веселые одноклассники.

      – Вас правда зовут Анна? – спросил Сева. – Ведь именно так должны были звать твою сестру-двойняшку, правда, Алла?

      – Сева! – упрекнула Алла.

      – Это у вас коньяк? – спросила Анна.

      – А я вижу, вы смелы, – сказал Сева. – Либо же вам хочется простого и сильного напитка после той мешанины, которую вы только что пили. Что это было?

      – Я сначала добавила в мартини водки, но, видимо, слишком много. Поэтому добавила апельсиновый сок. Получилась дрянь, – слово «дрянь» она подчеркнула гримаской и впервые посмотрела на Севу.

      Ее глаза были необыкновенно черны. Сева догадался отчего – плохое зрение, больше обычного расширенный зрачок. Короткие черные волосы с одной стороны едва прикрывают широкие скулы, с другой – выстрижены. Широко расставленные жесткие глаза. Смела потому, что слепа, или плохо видит оттого, что смела? Вот уж неважно.

      – Найдется ли рюмка для леди?

      – Благодарю вас.

      – Если бы я знал, что меня сегодня назовут на вы, я бы оделся как-то по-другому. Я просто Сева.

      – Ну я тоже никакая не леди, Сева.

      – Я этому даже как-то рад, – сказал Сева, и они совершенно серьезно посмотрели друг на друга.

      Сева вдруг вспомнил о хозяйке, Павлике и Олеге. Отметил про себя, как уверенно держался. Будто вышел сыграть рыцаря в школьной постановке. Наверное, все зависит от сцены. Дайте герою сцену – и он появится. Он мог так себя вести только у Аллы дома. У нее в зале стояли кресла с наброшенной на них материей – они были расставлены так, чтобы люди, сидящие в них, могли друг с другом разговаривать. Телевизора не было, зато стояло фортепиано – и над ним большая полка для нот. Одну из стен полностью занимала библиотека. В углу стояла гитара. Она осталась от взрослых. Сева бывал в этом доме раз десять, но взрослых не видел никогда. От дома было ощущение, что это островок мира, которого уже нет. Сева пытался настроить эту гитару – у него ничего не получалось. Больше никто не брался. Как тут играют на фортепиано,