Странники вселенной. Прыжок в бесконечность. Вольф Сигизмундович Белов

сторона каземата начала оплывать, превращаясь в странную сыпуче-жидкую субстанцию. Трое пленников отступили назад, вжавшись в противоположную стену. Юлия вытянула руку, инстинктивно пытаясь защититься от опасности. В следующий миг девушка почувствовала легкое покалывание и с ужасом увидела, как ее рука превращается в ту же странную субстанцию, что и все вокруг.

      – …твою мать! – послышался последний возглас Владимирского.

      Яркая вспышка разорвала мозг, все превратилось в свет, будто миллиарды слепящих огней с невероятной скоростью устремились навстречу из бесконечной бездны. Страх вытеснила необъяснимая эйфория, порожденная легкостью, невесомостью и скоростью небывалого полета. Ощущение времени утратилось абсолютно, казалось, бесконечное пространство сплелось с бесконечной вечностью.

      Свет всколыхнулся волной, впереди проявилась стена. Затем Юлия увидела собственную руку, все так же вытянутую перед собой, а еще через мгновение услышала нецензурную брань полковника.

      – Это что такое было?! – воскликнул Чертогонов, хлопая себя по груди и бокам, словно проверяя, все ли части его тела материализовались.

      – Я рассчитывал, что ты нам скажешь, – отозвался полковник. – Ты же тут самый умный.

      – Самых умных гоблины забрали, – поправил Чертогонов.

      Снаружи на окно легла тень, заслонив и без того скудный свет. Юлия ахнула. Полковник схватил девушку в охапку и силой опрокинул на пол, крикнув при этом Чертогонову:

      – Ложись!

      Полностью доверяясь чутью друга, Чертогонов без лишних вопросов упал рядом и закрыл голову руками. В следующий миг послышался треск, на пленников посыпались осколки.

      – Дядя Жора, мне тяжело, – сдавленно пожаловалась девушка.

      Владимирский приподнялся.

      – Ты цела, девочка? – спросил он, осторожно стряхнув осколки с ее спины.

      – Цела, – кивнула Юлия, поднимаясь. – А вы, дядя Жора, дядя Сережа?

      – Вроде, все на месте, – отозвался Чертогонов, в очередной раз ощупывая себя. – Что это было?

      – Сейчас поглядим.

      Все трое вернулись к окну. Стекло выдержало удар, но покрылось многочисленными трещинами и выбоинами, осколки из которых и рассыпались по всему каземату. Стены так же покрылись трещинами. Стекло изрядно утратило свою и без того скудную прозрачность, тем не менее, снаружи угадывались очертания летающей платформы метаморфов. Левым передним углом платформа вклинилась в стену, разрушив соседние помещения.

      – Ну-ка, Николаич, придержи меня, – потребовал Владимирский.

      Ухватившись за плечо Чертогонова, чтобы не потерять равновесие, он ударил в стекло ногой, затем еще раз. С третьего удара растрескавшаяся преграда рассыпалась.

      Чертогонов поднял один из осколков и озадаченно хмыкнул:

      – Странно. Вроде, обычное стекло. Как они им манипулируют?

      – Потом у них спросишь, – отмахнулся Владимирский.

      Примерившись, он прыгнул из оконного проема на край платформы. Навстречу,