Гадкий утёнок. Нина Фёдоровна Захарина

нать своё место – страшила, а парня выбрала самого видного в классе.

      Алексей обнял Лену за плечи, поцеловал в висок:

      –Я привык к Настиным взглядам. Знаешь, мы вместе росли и до третьего класса были неразлучны – нас даже дразнили женихом и невестой. А потом с Настей что – то случилось. Покрылась прыщами, начала всех сторониться, а меня особенно. Я первое время ещё пытался с ней общаться, но она так резко обрывала все мои попытки, что я отстал. Жаль её, маленькой она была очень хорошенькой. А то, что смотрит, что ж в этом такого?

      – Смотрит, – недовольно хмыкнула Лена, – да вся школа знает, что она влюблена в тебя, как кошка. Это ж надо – МНЕ иметь такую соперницу!

      – Успокойся, – наклонился Алексей к маленькому розовому ушку, чуть прикрытому белокурым локоном, – какая же это соперница, если ты моя единственная любовь. Да и кто может соперничать с моей красавицей?

      Рассмеявшись, они пошли в класс – неразлучная пара вот уже два года.

      До самых дверей проводил их задумчивый Настин взгляд. Затем она откинула голову к стене и закрыла глаза. Девочку действительно можно было пожалеть – лоб, щёки, подбородок, даже нос были поражены вульгарными угрями. Первое время Настя пыталась бороться со своей бедой: что только не испробовала, чем только не протирала и не мазала, пыталась выдавливать – от этого стало ещё хуже. Сколько бессильных слёз пролито, знает только подушка. В конце концов Настя смирилась, вот только жалость в глазах подруг тяжело переносить. И постепенно Настя отошла от одноклассников, книги заменили друзей. Погружаясь в мир грёз, Настя на какое – то время забывала о своей проблеме. Вот только сердце никак не хотело смириться и забыть детскую любовь, и глаза непроизвольно искали знакомую статную фигуру. Ревности к красавице Леночке не было, да и как Настя могла ревновать! Книги и Алёша – всё, что было радостного в её жизни.

      Глава 2

      Июнь был на редкость тёплым. Экзамены сдавали дружно, болея друг за друга, не расходясь до последнего.

      Но вот всё позади. Сегодня выпускной вечер, и бывшие уже одноклассники вступят наконец во взрослую жизнь.

      На столах шампанское, и бывшие ученики впервые поднимают бокалы наравне с родителями и преподавателями. Яркий свет, музыка, беспричинный смех…

      Мальчики в бывшем своём классе тайком распивают вино – что им бокал шампанского! В танцах все перемешались – родители, учителя и ученики. И лишь одна пара неразлучна, и воспринимается это всеми как само собой разумеющееся. И так же неизменен задумчивый зелёный взгляд, сопровождающий их.

      По просьбе родителей ансамбль заиграл «Албанское танго», несколько пар вышло в центр зала. Леночка, чуть усмехнувшись, взглянула на Алексея:

      – Иди пригласи это чучело на танец.

      – Зачем? – недоумённо взглянул он на подругу.

      – Это же прощальный вечер, теперь она редко будет тебя видеть, так что сделай подарок.

      Леночка прижалась, заглянула в глаза:

      – Милый Лёшенька, я так хочу. Неужели ты откажешь мне в таком пустяке?

      Ну разве можно хоть в чём – то отказать этим молящим глазам? Поцеловав её в кончик носа и, тяжело вздохнув, Алексей через зал пошёл к Насте. И только когда он протянул руку, приглашая её на танец, Настя поняла, что шёл он к ней.

      Сердце рванулось навстречу, зачастило. Как во сне, подала ему руку, вышли на середину зала. Музыки Настя не слышала, только руки, обнимающие её, и перед глазами загорелая шея с ровно бьющейся жилкой.

      Чарующая музыка танго постепенно захватила их, движения стали более слаженными. Настя расслабилась, отдалась ритму танца.

      Непроизвольно Алексей обнял её более крепко, склонился к золотистой головке. Волосы у Насти были редкого цвета, в детстве она была как живая кукла – большие изумрудно – зелёные глаза, опушённые длинными тёмными ресницами, а личико обрамляют тугие кольца ярко – жёлтых кудрей. Не белокурая и не рыжая, а именно золотая головка. С возрастом ей прочили потемнение этого золотого чуда, но природа как бы в компенсацию за нанесённую обиду не тронула ни цвета, ни тугой упругости её кудрей. Алексей вспомнил, как в детстве любил тянуть за локоны и смотреть, как они снова упрямо сворачиваются в кольца, любил запах Настиных волос. Она говорила, что волосы тётя моет ей какими – то травами. Он склонил голову ниже, волосы защекотали лицо, пахнуло детством. Забывшись, Алексей взял один из локонов, потянул в сторону и отпустил. Локон тут же вернулся на своё место. Настя даже остановилась от неожиданности, вскинула голову. Алексей успел забыть Настины глаза и даже растерялся, увидев так близко это зелёное чудо.

      В этот момент стихла музыка, пары начали расходиться. Мгновение Настя ещё смотрела на него, затем резко повернулась и пошла прочь, оставив его посреди зала.

      Оглянувшись, Алексей увидел напряжённо – сердитое Леночкино лицо, пошёл к ней.

      Лена с трудом сдерживала раздражение. Ей хотелось на прощание унизить эту дурёху прыщавую, сделать ей больно. Но во время танца что – то произошло, насмешки не получилось. Алексей словно забыл о ней, Леночке! Издали показалось,