Созвездие Хаоса. Татьяна Степанова

Тихий октябрь.

      Разводы зеленого мха на темных стволах.

      Запах реки, что не видна с главной улицы.

      ЭРЕБ.

      Катя готова была признать, что не видела более милого и живописного города в Подмосковье.

      Но что-то было не так.

      Во всей этой внешней безмятежности что-то было уж слишком нарочитым, отдававшим фальшью.

      И затем, вступив в пределы ОВД, Катя лишь укрепилась в этом ощущении.

      Не увидишь, но почувствуешь.

      Что-то здесь не так.

      Она стояла во дворе отдела. Ждала подполковника Аллу Мухину, с утра уехавшую неизвестно куда, хотя вчера вечером сам шеф пресс-службы с ней договорился об интервью и сообщил о приезде Кати.

      В том, что начальники местных ОВД порой игнорировали сотрудников главковского пресс-центра, не было чего-то уж слишком необычного, из ряда вон – сплошь и рядом.

      На этот счет Катя никогда не обольщалась и не комплексовала. Что ж, подождем.

      Но эта атмосфера в отделе…

      Это напряжение, что так пытались скрыть от чужих, от приезжих из Главка.

      От прессы…

      Катя насторожилась.

      И решила ждать Мухину хоть час, хоть два.

      Но надо куда-то пойти – купить кофе горячего. На площади – в торговом центре есть кафе и пиццерия – она видела вывеску, когда проезжала на такси. До площади – три шага от отдела. И там есть туалет.

      Катя вышла на улицу, похожую на парковую аллею. Велосипедист, проехавший мимо, улыбнулся ей. Молодой. Похожий на ангела – кудрявый блондин в серой толстовке с капюшоном.

      – Вы из Москвы? В городскую администрацию? К нам?

      Катя обернулась.

      На нее внимательно, с любопытством смотрели две женщины.

      И тут только до нее дошло, что городская администрация – маленькое двухэтажное здание в виде коттеджа из красного кирпича, которыми был застроен ЭРЕБ, – напротив ОВД. Улица такая узкая, что из окон администрации отлично видно все, что творится во дворе ОВД, как приезжают и уезжают патрульные машины. Вся эта странная суета.

      Женщины вышли из администрации – одинакового роста, давно перешагнувшие свой сорокалетний порог. Но на этом сходство кончалось. Они были абсолютно разными.

      Крашеная блондинка – крепко сбитая, широкоплечая, с крупными руками, одетая в деловой серый костюм и белую блузку. На руке – светлый плащ, в другой руке – деловая папка. Единственное яркое пятно – шелковый шарф из дорогого магазина. Цвет помады нейтральный, светло-розовый, но губы накрашены густо. А глаза, серо-голубые, внимательно разглядывали Катю, одиноко застывшую на краю двора ОВД.

      Вторая – ровесница блондинки, полная, но проворная в движениях, темноволосая, с короткой стрижкой, с родинкой на верхней губе, одетая в черный шерстяной свитер и черные брюки. На полной груди в такт шагам подпрыгивают бусы из деревянных шариков. На запястьях – браслеты из полированного дерева. На плече болтается старая сумка-мешок из искусственной кожи.

      – Вам надо заглянуть к нам в музей, Анна Сергеевна, самой оценить