.

воспитанными для утонченного гетеризма. Большая часть несметных богатств, награбленных римлянами, пошла на проституток и сладострастные оргии. Женщину брак удовлетворял еще менее, чем мужчину. Мужья пренебрегали своими скучными, старомодными женами для прекрасных, остроумных и блестящих камелий; жены подражали мужьям, приискивали себе любовников по сердцу и старались поравняться в светскости, манерах и роскоши с гетерами, так увлекавшими и разорявшими мужчин. Главной заботой воспитания женщины сделалось то, чтобы развить из нее светскую львицу и обольстительную кокетку. Долго боролась женщина за право роскошничать наравне с мужем и его любовницами, долго завоевывала она себе экономическую самостоятельность. Ревнители старины употребляли все усилия, чтобы удержать ее от роскоши и с большим еще рвением старались об ограничении ее имущественных прав, так часто дававших ей полный перевес над мужчиной, что Катон говорил: «всем людям повинуются жены их, нам повинуются все люди, а мы повинуемся женам». Хорошо понимая эту эмансипирующую силу женского имущества, консервативное правительство старалось по возможности давить его своими репрессивными мерами, вроде вышеупомянутого закона Оппия и декрета триумвиров. Таков же был и закон Вокония, запрещавший назначать женщин наследницами или завещать им более, чем доставалось наследнику или наследникам. Целью закона было отчасти предупреждение раздробки семейных имуществ, а главным образом, обуздание «незаконно» присвоенной женщинами независимости, возраставшей все более и более. В своей речи в защиту этого Катон указывает главным образом на то, как женщины употребляют независимое состояние и богатство для унижения своих мужей, и напоминает, что у древних римлян муж был господином и судьей жены, мог подвергать ее наказаниям и казни. «Обличив ее в неверности, ты можешь убить ее, а она, обличив тебя в том же, и пальцем не смеет тронуть; так оно и должно быть!» Закон Вокония хотя был принят, но мало стеснял римлянок: в завещаниях назначали подставных наследников, а от них имущество переходило все-таки к женщинам. Утвердив свою имущественную самостоятельность, женщина начала пользоваться ей для преобладания над мужчиной и путем экономическим, и путем роскошного кокетства. Рабство и другие социальные порядки не дозволяли ей пока сделаться эмансипированным человеком, и она, сделавшись эмансипированной барыней-рабовладелицей, не отставала в роскоши от мужчины. Даже самые скромные и добродетельные римлянки, по словам Плиния, начали считать неприличным выходить из дома не в модном платье и без алмазов. Знатные матроны даже для простых визитов нанизывали на себя алмазов иногда на 200 миллионов сестерций и держали стада ослиц специально для того, чтобы ежедневно купаться в их молоке. Туалетное искусство было очень развито, туалетная прислуга дамы многочисленна, туалетные занятия богатой римлянки отнимали у нее все утро. Власть цензора сделалась бессильной для