Господи, научи нас молиться. Личная молитва по преданию святых отцов. Схиархимандрит Гавриил (Бунге)

и о других подобных вещах»[4].

      Ориген, исходя из библейских цитат, утверждает, что все эти вопросы вовсе не второстепенны, что они ставятся самим Писанием. И мы хотели бы руководствоваться этими библейскими указаниями. Намеренно мы ограничимся лишь личной молитвой, ибо она есть твердая основа не только духовной жизни, но и общинной литургической молитвы.

      Никто лучше отцов не сознавал, что никогда не следует отделять Писание от его контекста, если мы хотим понять его должным образом. Для христианина контекст – это Церковь, в которой жизнь и вера подтверждаются свидетельством апостольского и святоотеческого Предания. В результате разрывов Предания, что сопровождали в особенности историю Западной Церкви, это драгоценное достояние стало почти недоступным для множества христиан, несмотря на все невиданное доселе обилие великолепных переводов святоотеческих текстов. И потому цель этой книги заключается прежде всего в том, чтобы дать в руки христианину наших дней ключ к этому достоянию.

      Тот же ключ, то есть «практика», открывает, помимо прочего, доступ и к другим сокровищам, таким как литургия, искусство и не в последнюю очередь богословие в изначальном значении этого слова как «разговора о Боге», однако не на основе научного изыскания, но как к плоду сокровенного постижения.

      «Грудь Господня есть ведение Бога,

      и припадающий к ней станет богословом»[5].

* * *

      Указание. Отцы всегда пользовались греческим переводом Ветхого Завета (Септуагинтой), который и мы берем за основу при нумерации псалмов.

      Глава I

      И никто, пив старое вино… (Лк. 5: 39)

      Хотя в наши намерения непосредственно и не входит написание исторического или экзегетического очерка на тему «Молитва», на последующих страницах нам неизменно придется обращаться к святым отцам Древней Церкви. Это постоянное возвращение к тому, что было от начала (1 Ин. 1:1), нуждается в оправдании в эпоху, когда критерием ценности часто становится новизна. Однако здесь сегодняшнему читателю конца двадцатого века будут предложены не последние сведения о молитве, но лишь то, что передали нам… бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова (Лк. 1: 2). Чем объяснить такую высокую оценку «Предания» и то исключительное место, которое мы отводим «началу»? Или, если этот вопрос задать автору более личностным образом, почему вместо того, чтобы прятаться за своими святыми отцами, не расскажет он о собственном опыте? Прежде всего, наверное, было бы полезно рассказать о том, в каком духе написана эта книга и как следует читать ее, а также разъяснить тот более широкий контекст, в котором рассматривается молитва и исходя из которого она только и может быть надлежащим образом понята.

      То, что было от начала (1 Ин. 1: 1)

      Постоянное возвращение к слову святых отцов коренится в смысле и сущности того, что самые древние свидетели апостольского времени, то есть само Священное Писание, называют «Преданием» (paradosis).

4

Ориген. О молитве, § 31 (Цит. по изд.: Творения учителя Церкви Ориген. С.-Петербург, 1897. С. 152).

5

Евагрий. Зерцало иноков и инокинь. I. К монахам, живущим в киновиях и общинах, 120 (Цит. по: Творения аввы Евагрия / Предисл., пер. и коммент. А. И. Сидорова. М.: Мартис, 1994).