Пароходо-корвет «Америка» и его командир А. А. Болтин. Галина Дударец

будет вынужден отправиться в Эдо.

      Произведя ремонт судов и пополнив запасы провизии в Шанхае, 23 декабря эскадра вернулась в Нагасаки. 27 декабря наконец прибыли уполномоченные. Это были правительственные чиновники Цуцуи и Кавадзи. После согласования церемониала, 31 декабря 1853 г. состоялся первый визит к ним Е.В. Путятина.

      Эту церемонию Путятин подробно описал в своём донесении: «Для отличия визита моего к полномочным от посещения к губернатору, который гораздо ниже их по значению, я поехал к первым в сопровождении двойного против прежнего караула, состоящего из 50 человек, кроме музыкантов, и почти со всеми военными и находящимися при мне гражданскими лицами, исключая оставшихся на судах по обязанностям службы около 30 человек. Мы ехали на девяти шлюпках, которые растянулись почти на милю. Впереди ехал на гичке офицер, назначенный для размещения караула и музыкантов на берегу, потом баркас с караулом, за ним катер с музыкантами, следующий со служителями, которые несли наши стулья, далее я со свитою и в остальных шлюпках офицеры с других судов отряда. Едва мы отвалили от борта и флаг перенесён был на катер, как фрегат расцветился флагами, люди стали на реях и проводили нас троекратным ура. С фрегата и корвета сделано было положенное число пушечных выстрелов»^[83].

      Ещё более ярко описана эта церемония инженер-механиком шхуны «Восток» И.И. Зарубиным в письме, опубликованном в «Морском сборнике»^[84]. Следует добавить, что в свите Е.В. Путятина на этой церемонии был и мичман А.А. Болтин.

      Торжество моменту постарались придать и уполномоченные. Е.В. Путятин отмечал: «Японцы приняли меня в самых нарядных одеждах, о которых дают верное понятие гравюры, приложенные к сочинению о Японии Зибольда^[85]; на пристани и у дома, где проходило свидание, расставлены были солдаты, не имеющие, по наружному виду, ничего общего с тем, что мы привыкли понимать под этим именем.

      В помощь двум главным полномочным присланы были ещё два сановника и значительная свита, по-видимому для того, чтобы придать более важности делу, ибо в самых переговорах участвовало только два главных лица»^[86].

      Два первых свидания, 31 декабря 1853 г. и 3 января 1854 г. прошли в размене учтивостей и «изъявлениях дружбы». Японцы ссылались на то, что по обычаям их страны первые свидания должны ограничиваться личными знакомствами. Ещё состоялось восемь встреч (4, 6, 8, 10, 12, 14, 20, 23 января). 4 января Путятину был вручён ответ Верховного совета, который был датирован 3 ноября 1853 г., на письмо К.В. Нессельроде.

      Илл. 19. Музыканты из караула Е.В. Путятина в Нагасаки. С японского свитка.

      В нём японская сторона соглашалась обсудить вопрос о границах, но только после детального изучения карт и документов о Курильских островах и Сахалине.

      Стало ясно, что японская сторона не владеет информацией о Сахалине. Для её сбора правительством (бакуфу) были посланы на остров его чиновники – Хори Орибэ и Мурагами Ёсанро.

      Тормозилось и решение об установлении торговых отношений.