Этикет следствия. Алексей Келин

Виктора. – Ух ты! Какой красавец – прямо чувствую, что работа моя на сегодня не заканчивается, а только начинается! А ты молодец, какой роскошный труп надежурил!

      – Мастер Николас, пожалуйста, не надо так кричать… – вздохнул Виктор. Но угомонить судмедэксперта было не так просто.

      – Нет, Малыш, ты просто не понимаешь, какое счастье тебе привалило! Ну да ладно, еще поймешь. Ты все поймешь, моя любовь, но будет поздно… – пропел мастер Николас строчку из популярной пьесы. – Так, отойди. Молодец, не затоптал и даже не вляпался, но теперь дай-ка мне составить общее представление.

      – Прошу Вас, – подчеркнуто церемонно посторонился Виктор, привычно проигнорировав «Малыша». Неизвестно, с чьей легкой руки (неужто шеф удружил?), после завершения одного весьма запутанного дела, фраза «а Малыш-то наш – молодец!» стала крылатой в управе.

      Виктор тихо зверел, но понимал, что возмущаться бесполезно.

      – Ты ведь на самом деле у нас в следственном самый младший, – тоном доброго дедушки пояснил ему бывший наставник пару месяцев назад, – тебе сейчас сколько? Двадцать два?

      Виктор кивнул. Ему было неловко от того, что Жданович мгновенно понял, как его передергивает от нового прозвища.

      – Обычно следаками становятся, уже основательно поработав «в поле» и патрулях. А ты – молодой, да ранний. И способный. Да еще и все поколения благородных предков на твоей породистой гётской физиономии длинным списком отпечатались. Ты хоть в мундир Стражи рядись, хоть в рубище – этого не скроешь.

      – Да ладно! Какая разница-то? – удивился Виктор. – Следак и следак. Теперь даже не «фон», просто Берген.

      Его не слишком радовало напоминание о происхождении. Важно то, что он делает сам, здесь и сейчас, а былые дела семейства фон Берген к его нынешней жизни не относятся.

      – Огромная разница. И дело не в голубой крови, она у всех одинаковая. Ни богатства, ни власти у тебя не осталось. Зато мозги и образование – есть. Причем тут ты фору дашь всем нам, в том числе и потому, что и все предки твои тоже были очень образованными людьми. Это же порода, сам все понимаешь.

      – Лучше среднее соображение, чем высшее образование, – пробурчал Виктор.

      – Ну-ну, – усмехнулся Жданович, – и от кого же ты услышал эту светлую мысль?

      – От деда. Он академик… был. Императорской Академии наук. И точно знал, чего стоит это ваше образование.

      – Наверняка знал… Ну да я не о том. Ты пашешь за двоих, ты, без дураков, уже неплох – а можешь стать и очень хорошим следователем, если дурить не начнешь. В управе тебя ценят и уважают, а еще чувствуют, что ты слегка другой породы. И дело не в дворянстве, у нас тут дворяне не редкость. Дело в чем-то еще. Вот и хочется людям сделать тебя понятнее, хоть ты, вроде бы, и простой открытый парень. Так что терпи. Это признание тебя «своим».

      Виктор обреченно вздохнул.

      Он был очень благодарен Ждановичу за разъяснения, но звереть от «Малыша» не переставал.

      Вот и сейчас ему стоило некоторого