Жернова. 1918-1953. Книга девятая. В шаге от пропасти. Виктор Мануйлов

слушал невразумительный доклад маршала Шапошникова, молча грызя чубук потухшей трубки. Обвинять того же Шапошникова в измене, а вместе с ним и командующих фронтами, не имело смысла. Ясно было одно, что эти люди воевать не умеют. То ли еще не научились, то ли им не хватает мозгов, чтобы научиться. А делать что-то для исправления сложившегося положения необходимо. И немедленно. Но что именно, Сталин не знал. Смещать этих командующих и назначать новых? А где их взять? До сих пор ни один из генералов не проявил себя подобающим образом. Даже Жуков. Хотя Ленинград пока держится.

      – И что вы предлагаете? – спросил Сталин, останавливаясь перед Шапошниковым и глядя на него прищуренными глазами, точно не узнавая в нем того, кто скрывается под вполне знакомой личиной.

      – Я полагаю, товарищ Сталин, что надо срочно готовить новые рубежи обороны на подступах к Москве. И стягивать туда все имеющиеся у нас резервы, – ответил маршал.

      – А они у нас имеются? – глаза Сталина сузились еще больше.

      – Я думаю, товарищ Сталин, что мы можем воспользоваться теми армиями, которые формируются за Волгой, – не слишком уверенно ответил Шапошников, добавив после небольшой паузы: – И начать организацию дивизий народного ополчения.

      – Продумайте этот вопрос и доложите его завтра же на Политбюро.

      – Будет исполнено, товарищ Сталин, – слегка перегнулся в пояснице маршал Шапошников. – Разрешите исполнять?

      – Я вас не задерживаю, Борис Михайлович, – произнес Сталин, стараясь интонацией выразить свое все еще твердое доверие к маршалу.

      Глава 10

      Приказ об эвакуации заводов, расположенных в городе Константиновка, поступил в конце сентября. К этому времени немцы взяли Киев, форсировали Днепр и быстро продвигались в сторону Донбасса. Заводы закрывали на демонтаж поочередно – по мере поступления вагонов, все остальные работали до самого последнего момента.

      Только в начале октября очередь дошла до литейно-механического завода, на котором работал Петр Степанович Всеношный, два года назад назначенный заместителем главного технолога. Были потушены мартеновские печи, начался демонтаж литейного производства и вспомогательных цехов. Рабочие останавливали свои станки и механизмы, очищали их, протирали, смазывали, тут же подходили такелажники, станки поднимали, ставили на тележки, увозили, а рядом еще работали, давали последнюю продукцию, но больше всего те детали и запасные части к станкам, которые неизбежно понадобятся на новом месте. Предполагалось, что место это будет чем-то вроде голых стен, среди которых придется начинать все сначала.

      Петр Степанович дневал и ночевал на заводе, следя за демонтажем оборудования и эвакуацией, стараясь, чтобы выдерживался по часам и минутам заранее составленный график. Он похудел за эти бессонные дни и ночи, осунулся, но был деятелен и как никогда преисполнен чувством долга и ответственности за все, что происходило на заводе. И не только потому, что остался здесь за главного после отъезда директора