Драма в кукольном доме. Валерия Вербинина

которая потеряла почти всех своих детей. – Интересно, что для нее значила эта картина: символ потери или, напротив, свет надежды, который разгоняет мрак? – Свет маяка и в самом деле был на полотне самым ярким пятном. – Может быть, и то и другое сразу. – Амалия вздохнула и прислушалась, машинально отметив, какая вокруг царит тишина. – И почему они не поставили в спальню часы? А если мне захочется узнать, который час? И вообще, кажется, они немного переборщили… Тут слишком душно, я сразу и не усну».

      От нечего делать она отправилась осматривать остальные комнаты флигеля и почти сразу же оказалась в библиотеке, заставленной высокими однотипными шкафами. Свет лампы, которую захватила с собой Амалия, скользнул по кожаным корешкам.

      «Может быть, тут найдется что-нибудь? Моя книга мне наскучила еще в поезде…»

      За ужином Георгий Алексеевич не без желчности заметил, что его дядя «водился со всеми великими мертвецами нашей литературы», и вполне естественно было ожидать, что в библиотеке князь Барятинский держал их произведения. Однако, к удивлению Амалии, в шкафах обнаружились издания совершенно иного типа. Тут были адрес-календари и памятные книжки всех губерний Российской империи, расставленные по годам, солидные тома, озаглавленные «Список майорам по старшинству», «Список полковникам по старшинству», «Список военным и гражданским чинам первых двух классов», «Список гражданским чинам первых трех классов». На соседних полках теснились «Общая роспись начальствующих и прочих должностных лиц по всем управлениям Российской империи», «Список свиты его императорского величества», «Список генералитету по старшинству», «Список высшим чинам государственного, губернского и епархиального управления» и даже «Российский медицинский список, изданный по высочайшему его императорского величества повелению». Одним словом, то были справочники, которые издавались из года в год в Петербурге либо в губернских центрах и содержали перечни фамилий лиц, находящихся на службе в том или ином ведомстве.

      «Любопытно, зачем Петру Александровичу понадобились все эти адрес-календари и списки военных и врачей? – думала Амалия. – Следил за карьерой кого-нибудь из знакомых? Или тут чисто библиофильский интерес, мания собирательства, а на самом деле он ни одной книги даже не открывал?»

      Наугад потянув с полки «Памятную книжку области войска Донского на 1881 год», Амалия, однако, убедилась, что все страницы были разрезаны и что кто-то удосужился прочитать ее от корки до корки, потому что на полях остались многочисленные карандашные отметки. Такой чести удостоились, к примеру, упомянутые в книжке генерал-майор Митрофан Алексеевич Вельяминов-Зернов, есаул Нектополион Капитонович Агеев, войсковой старшина Иван Андреевич Луизов, коллежский советник Антон Анжелович Кампиони, полковник Емельян Филиппович Тюрьморезов, губернский секретарь Феодосий Дмитриевич Плоский, титулярный советник Николай Вакхович Фролов, прокурор Дмитрий Федорович Труханович-Ходанович, учитель математики